Мика тоже поднялась. Попыталась худо-бедно прибрать растрепанную причёску.
— Позорище какое, — продолжала ругаться техничка.
— Ой да заткнись, а? Разоралась тут, — огрызнулась ей Соня и выскочила за дверь.
— Извините, — сгорая от стыда, пробормотала Мика и тоже вышла. Хорошо хоть в таком виде никому не попалась на глаза.
Позже Мика думала: да что здесь все какие-то дикие? Почему в их прежнем классе, если девчонки и ссорились, то просто прекращали друг с другом разговаривать, почему же тут чуть что — сразу дерутся, как бойцовские собаки? Ну и главное, что ей теперь делать?
Рассказать кому-нибудь об этом случае или нет? Бабуле, например, или Лёше? Нет. Это стыдно. Бабуля прибежит в школу, закатит скандал, все узнают, начнут шептаться, что они в уборной подрались — она же тогда вообще от позора умрёт. Нет-нет, это исключено.
С Лёшей проще, но всё равно какой смысл? Что он сделает? Не будет же с Рогозиной воевать. А поговорить она и сама способна, не маленькая, чтобы за спинами других прятаться.
Правда, поначалу она хотела просто забыть о том, что случилось, стереть постыдное пятно из памяти. Но тем же вечером неугомонная Рогозина, раздобыв где-то её номер, прислала сообщение: «Готовься, сучка». И вдогонку ещё пару сообщений с матерными окорблениями и угрозами.
Нет, нельзя просто забыть, решила Мика, не получится. Соня не даст. Вдруг ещё и впрямь свои угрозы воплотит.
Поговорить надо. Только что ей сказать? Не смей меня обижать? Это глупо и смешно. Пригрозить? Но нечем…
Мика с досадой выругалась шёпотом. Ну вот как так? С этим Колесниковым они даже нормально ни разу не разговаривали, а ей уже досталось. Кожа на голове горела так, что притронуться больно. Вечером вон расчёсывалась и плакала…
* * *
На следующий день Мика подошла к Рогозиной прямо в классе, перед первым уроком, и сказала вслух при всех:
— Твою вчерашнюю истерику я спишу на нервный срыв. Буду считать, что ты была расстроена и вышла из себя. И пока ничего предпринимать не буду. Но если такое повторится — значит, у тебя психоз. И значит, с этим надо что-то срочно делать.
— Ты что несёшь? — тихо зашипела на неё Соня. Покосилась на одноклассников, явно испытывая неловкость.
А те стихли, прислушиваясь к их разговору. Лёша даже подошёл поближе, готовый вмешаться если вдруг что. Жаль вот только — Колесникова не было. Из-за него же вся эта ситуация, а он как будто не при делах.
— Тише, Соня, успокойся, — произнесла Мика тоном психотерапевта, пытающегося угомонить буйного пациента. Та лишь недоумённо вытаращилась на неё круглыми глазами. — Возьми себя в руки, если можешь. Ты пойми, немотивированная и неконтролируемая агрессия — это очень опасно и для окружающих, и для тебя. Это надо лечить в обязательном порядке. Если что, я готова тебе помочь. Ты же знаешь, моя бабушка — медик, у неё есть связи…