Тамара Ивановна, учитель истории и обществознания, конечно, поняла всё без слов, обнаружив в классе одну Мику. Оскорбилась, даже алыми пятнами пошла. Спросила её с горечью:
— А что же ты не сбежала?
Мика лишь пожала плечами, чувствуя себя виноватой за одноклассников.
С минуту Тамара Ивановна молча сидела за учительским столом, подперев щеку рукой, смотрела в окно. Но при этом кусала губы — значит, расстраивалась, нервничала. Потом всё же взяла себя в руки и с нарочитой бодростью произнесла:
— Ну что ж, Микаэла, будем заниматься с тобой вдвоём.
Тут дверь открылась, и в класс вошёл Колесников.
— О, у нас пополнение, — улыбнулась Тамара Ивановна. — Ты один или ещё кто-нибудь подтянется?
— Не знаю, — сказал он.
Не глядя на Мику, прошёл к пустой парте. Уселся, достал тетрадь, ручку.
Мике показалось, что ему Тамара Ивановна обрадовалась больше, чем ей. Но, может, просто вначале она слишком расстроилась, а потом, уже при нём, постаралась не думать о том, что все остальные сбежали с её урока.
Но почему он вернулся? Почему не сбежал вместе со всеми? Собирался же. Это Мику, конечно, очень занимало, даже больше, чем конституционный строй России, о котором рассказывала Тамара Ивановна. Но, как обычно, она хранила невозмутимый вид.
А он и вовсе на неё не обращал внимания. И как только Тамара Ивановна отпустила их с урока, минут за десять до звонка, он сразу же подхватился и ушёл. С учителем попрощался, ей — ни слова.
Мика неторопливо спустилась вниз, взяла в гардеробе пальто. В школе стояла тишина, которую через несколько минут оборвёт звонок. И коридоры тотчас наполнятся шумом, гвалтом, криками, беготнёй. Но она уже успеет уйти…
Мика выбежала на крыльцо, пересекла пустой школьный двор, вышла за ворота. И тут за спиной раздался короткий гудок.
Вздрогнув, она оглянулась на звук. У обочины стояла знакомая серебристая иномарка. Ей и на номер не надо было смотреть, чтобы понять, чья это машина. В животе мгновенно образовалась холодная яма. Под коленками противно задрожало. И вокруг, как назло, никого.
Тут дверь приоткрылась, и из машины неторопливо вышел отчим…
Мика бросила взгляд в сторону школы. Может, вернуться?
Но отчим двинулся навстречу, преграждая путь. Остановился у ворот, в двух шагах от неё.
— Микаэла, — произнёс он.
Она огляделась — ни души. Но всё равно он же не станет бесчинствовать среди бела дня, на улице. И из школы в любой момент мог выйти кто угодно. И магазин вон рядом, через дорогу, где Колесников свои бесконечные шоколадки покупает. Так что трепыхаться, как перепуганная овца, она не станет, хотя поджилки у неё тряслись.