1
Пандоре удалось увидеть Алкивиада лишь вечером, когда он заглянул к ним на ужин. Кутаясь в теплый плащ, она долго пыталась убедить его не доверять персидскому магу. Алкивиад морщился и надменно качал головой. Но в конце концов в его глазах появилось беспокойство.
— Хорошо. После ужина я покажу тебе процесс превращения… И можешь позвать своего слугу, — пренебрежительно добавил он.
…
Алексиус был явно недоволен, что Пандора втянула его в эту историю.
— Не пойду я туда! Пусть сам разбирается! — проворчал он, выслушав ее просьбу.
Пандора сверкнула глазами:
— Даже если я тебе прикажу?
Алексиус опешил.
Он несколько раз растерянно моргнул, потом скривился с кислой усмешкой и нарочито поклонился:
— Как пожелаешь, госпожа.
— Да, я так желаю! А еще я желаю, чтобы ты выполнял мои поручения без препирательств!
— Желание госпожи для меня закон, — саркастически бросил Алексиус и сердито отвернулся.
Поколебавшись, девушка подошла к нему.
— Помоги мне, пожалуйста… Это важно для меня, — она коснулась его плеча.
— Почему? — Алексиус с вызовом посмотрел ей в глаза.
— Это касается Афин… Всего полиса. Если Алкивиад прав, наша жизнь изменится навсегда!
Алексиус пренебрежительно хмыкнул.
— Но если он ошибается, значит, нас пытаются обмануть… — добавила Пандора.
— Нас?
— Да, всех нас. Не ты ли говорил, что в вашем народе каждый был за себя? Я хочу, чтобы в Афинах было иначе!
Алексиус растерянно посмотрел на нее и кивнул.
2
После ужина Алкивиад повел их смотреть превращение. Они долго петляли по узким улицам, продираясь сквозь пронзительный ветер, дующий с моря, пока не увидели заброшенную пекарню на краю города.
У входа мерзла пара вооруженных охранников. Одного из них Пандора узнала.
— Хайре, Архий! — она улыбнулась. — Да хранит тебя Зевс. Рада, что ты здоров и невредим!
Алкивиад с Алексиусом удивленно переглянулись.
— Входи, — Алкивиад пропустил девушку вперед.
Внутри было жарко от натопленной печи. На большом деревянном столе были разложены непонятные субстанции. Пахло чем-то приторным и затхлым. Воровато оглянувшись на вошедших следом воинов, Алкивиад вытащил из-за пазухи кожаный мешочек, развязал его и достал небольшой свиток. Повинуясь его сигналу, слуга с усилием поднял с пола запечатанный кувшин и начал осторожно вытаскивать залитую смолой пробку.
Пандора покосилась на Алексиуса. На лице его играла скептическая полуулыбка.
Наконец слуга справился с пробкой и, перехватив кувшин двумя руками, осторожно вылил его содержимое в медный чан, стоящий на очаге.