Я удерживаю ее на месте, пока она прыгает в дыру. Я прыгаю в свою очередь и оказываюсь в узком проходе, идущем под подиумом. Решетчатый пол находится на высоте чуть менее трех футов, что заставляет нас двигаться вперед, согнув спину.
Шэрон только что прошла через отверстие, через которое проход соединяется с машинным отделением. Она резко останавливается. Спустя несколько мгновений мужчина выходит из лестницы и ступает на подиум. Застыв на месте, я вижу, как его ноги проходят над моей головой, затем поворачивают направо и спускаются в моторный отсек.
Как только он уходит, Шэрон уходит, вскоре она достигает спуска по лестнице и врывается в нее.
Примерно в десяти метрах ниже я слышу легкий плеск. Затем загорается свет. Шэрон, ее левая рука все еще висит на перекладине, в правой руке она держит большой факел. Вода достигает ей почти по колено.
Когда я рядом с ней, стоя ногами в ледяной воде, я спрашиваю:
- Где мы?
- Это самая низкая точка корабля. Отсек для вала находится наверху, напротив машинного отделения. Идем туда.
- После тебя, - сказал я.
Эти двадцать минут гимнастики сильно разожгли у меня боли в черепе. Голова немного кружится, меня тошнит. Но сейчас не время сдаваться ...
Время от времени луч фонарей поднимается вверх, когда Шэрон проходит через балки, которые должны быть этажами танкера.
Она продолжает так еще добрых двадцать метров, останавливается, направляет луч вверх и ищет несколько мгновений. Она делает еще два или три шага и поднимает небольшой люк, который закрывает проход в низком потолке. Секунду спустя она подтягивается к отверстию.
«Давай», - сказала она, освещая меня сверху.
Я присоединяюсь к ней. Мы в большом отсеке, прямо под карданным валом,
который крутится с маслянистыми мерцаниями под желтым светом лампы.
Шум гораздо более терпимый, чем вы думаете. С другой стороны, в отсеке сыро и холодно. Понятно, что предстоящий день не будет утешительным.
Шэрон поднимается по лестнице и проверяет коммуникационную панель машинного отделения, которую она заблокировала металлическим стержнем.
«Никто не приходил», - удовлетворенно объявляет она, возвращаясь вниз.
Она светит лучом фонарика в дальний от вала угол отсека. Два спальных мешка разложены рядом. Также на моем есть содержимое моей посылки… без моего радиопередатчика и пистолета-пулемета Узи.
Я спросил.- Где мое радио?
- В море, - отвечает молодая женщина. Это дело касается израильтян. Я не хочу, чтобы вы вмешивались.
Радиостанция Акаи Мару полностью не работает. Мой передатчик пропал, поэтому все, что осталось, - это один способ общаться с внешним миром. Я должен знать: