– Понял.
– Зразумел.
– Что-что сразу?
– Фигня-вопрос. Проехали.
– Ладно. А чего Вованчик третий? Он сейчас как скелет, реальный, я бы не выходил на сцену на его месте.
– Ну, папа его отдал все свои качалки и харчевни дяде Валику. Только зря сразу отдал. Не будет больше у его сынка призового места.
– Ну а чего я шестой? Я ведь не хуже второго!
– Твой папа не отдал кусок активов дяде Палычу. А они друзья детства.
– Но он и не обещал.
– Но он сказал: подумаем… И думал аж целых шесть месяцев.
– А если бы он сразу сказал нет…
– Да-да, пока он не сказал нет, ты был первым. Догадливый.
– Ясно. – Подавляя желание тяжко вздохнуть, ответил парень. Потом недолго подумал. Вкрадчиво спросил Аскольда: – Аскольд… А ты-то ему чего не отдал?
– Не понял…
– Почему ты у него уже второй?
– А, так это я Мишке-фишке его заслуженное место отдал. Он уже век змагается – пусть и получает, чего заслужил. Правильно ведь?
– Правильно…
– Но?..
– Но, почему ты второй человек после Манд… эм… Манукады? Ну, правда, она, ведь, выходит, второй чел после Палыча?
– Нет, – Аскольд хлопнул входной дверью, будто резко передумал выходить из помещения. – Чтобы тебе не говорили, вице-президент – я!
13
– Товарищи работяжки выдвинули гендиректора Аскольда Николаича Кононова на пост мэра. Сам он, естественно, не собирался, даже слегка удивлен напору своих непосредственных подчиненных. На, читани, – Кирилл бросил газету Аллару. Лениво встал с шезлонга, сбросил шлепанцы. Подойдя к морской глади, залюбовался купающимися фитоняшками. Услышав недовольный шепот за спиной, оглянулся. За ним стояло несколько кавказцев, судя по обеспокоеным лицам – явно, друзья фитоняшек.
– Красивые подруги, – весело подмигнув мужчинам, атлет вошел в воду.
Недолго поплескавшись в море, Охтин вышел. Посмотрел на своего русско-французского товарища, который все еще заинтересованно читал статью о его коллеге по качалке.
– Хм… – глубокомысленно хмыкнул Аллар, не отрываясь от газеты, когда Охтин уселся в шезлонг. – Не пойму, чего его выдвигают?
– Вот-вот, и я про то же.
– Может, зэпэшку поднял работяжкам?
– Конечно, поднял. И местами служек поменял – пешку на слона.
– Упс! А чего не на коня?
– А конь он сам.
– Ну, он ведь…
– Нет, – резко сменив веселость на гнев, Кирилл вскочил с шезлонга. – Он и там тоже конь. Только ходит восьмёрочкой.
– Упс…
– Упс, да. Только ему все по хрен – восьмерочкой, коняшкой. Главное – выглядеть королем. А заводики колом стоят!
– Н-да, – Аллар сокрушенно мотнул головой. Полистал газету. – Кирилл, а почему ты злишься на этого коня? Ты ведь сам отдал ему заводы…