– Андрей, – вдруг крикнула Александра, её детский голосок был совсем тоненьким и тихим, потому князья его и не услышали, – Алексей! – закричала она изо всех сил. Фигуры содрогнулись и остановились так, что один юноша закрывал собою другого, как в том видении на Рождество. Александра отчётливо увидела их взрослые, серьёзные лица, перед тем, как они исчезли бесследно и абсолютно безмолвно. Новая волна тишины окатила княжну. Вокруг ни души, даже эхо не вторит её лёгким шажкам.
Вдруг послышалось в тишине, из тишины выходящее, такое тонкое, мягкое, совсем как в детстве, пение Ольги Николаевны:
– Спи, засыпай, мой цветок дорогой.
Скоро покинешь ты дом свой родной,
Станешь большой и исчезнешь вдали,
Спи, моя вишенка, тихо дремли.
Ночь поглотила поля и леса,
Жизнь тёмной ночью творит чудеса,
Где-то за морем, в низине небес,
Солнечный лучик до завтра исчез.
Но голос её, дрогнув, сорвался, и она залилась тяжёлым, мучительным кашлем. Вдруг её кашель, утихая, влился в другой, глухой и мягкий голос. Владимир Львович продолжал петь сначала со своей женою, но вскоре она совсем затихла, и его бархатный голос остался жужжать в одиночестве, тишине и неподвижности. Когда колыбельная закончилась, голос на мгновение утих, но после раздался вновь:
– Вишенка моя, ты ведь не глупая девочка. Поразмысли: где опаснее теперь в Казани или в Чикаго. Мичиган…! – и голос затих и не вернулся боле.
Голос ушёл, растаял, и княжна вновь осталась одна, однако она уже проснулась и лежала в темноте своей комнаты, чувствуя, как слезы одна за другой текут по её дрожащим щекам и капают на промокшую пуховую подушку. Через некоторое время Александра поднялась с постели и большими, но нетвёрдыми шагам пошла к двери, утирая слёзы и негромко всхлипывая. Когда она распахнула дверь, за нею стоял Владимир, протягивая ладонь к дверной ручке.
– Princess, я услышал, что ты плакала, – сказал он, но Александра, прильнув к нему, уже крепко прижималась к его груди.
– Владимир, можно я тебя попрошу … Володя, полежи со мной хоть чуть-чуть, пожалуйста, мне стало так страшно, – умоляла она, медленно успокаиваясь. Тем временем Владимир зашёл в комнату и робко остановился.
– Кошмар приснился? – Александра кивнула и забралась под одеяло в свою кровать. Владимир неловко сел у неё в ногах и затих. Алекс только закрыла глаза, как громко всхлипнула и схватила князя за руку. «Ляг со мною, прошу» – говорил взгляд её запуганных глаз. Владимир посидел ещё немного, обошёл кровать и прилёг за княжной на одеяло, обнял её одной рукою, прижался щекой к её голове. Владимир чувствовал, как тяжело билось сердце Александры, как часто и прерывисто дышала она, он слышал аромат её пшеничных волос и ощущал необыкновенную мягкость уже смугловатой кожи. Обожание и умиление отразилось в сердце Владимира, который любил княжну всё больше с каждым трепетным вздохом её. Вскоре все мышцы Александры расслабились; княжна вновь погрузилась в волшебный мир снов.