– Александра, ты едешь в Чёрные пруды.>57
– Что?
– Ты едешь к матери в Чёрные пруды, – всё тем же тоном повторил он.
– Но, Андрей…
– Александра, какие могут быть «но»? Ты не понимаешь, что мать сейчас одна среди людей, которые вот-вот озвереют? Я не просто так это говорю, сестра, я не хочу ни расставаться с тобой, ни, тем более, выгонять тебя. Но такова жизнь. Ты же не можешь бросить маму одну?
– Я … а что, если с вами что-нибудь случиться? – пробормотала, чуть не плача, Алекс.
– Так, а что, разве может? Мы окружены таким вниманием, что в Царское Село и муха незамеченной не залетит, да? – Андрей тепло улыбнулся сестре, – А теперь отдохни лучше, тебе предстоит тяжкая ночь.
Так как Александровский дворец действительно находился под пристальным вниманием, решили осуществить выезд из дворца скрытно, во тьме ночи. Чтобы достигнуть кибитки, которая ожидала княжну за территорией Царского Села, Александре предстояло пройти около десяти вёрст пешком.
Уже после полуночи двадцать девятого июля все жители дворца собрались в главном холле, чтобы попрощаться с Александрой, проводить её. Сказав прощальное слово каждому, Алекс вышла на улицу в сопровождении Андрея, который поцеловав её в лоб, выговорил только:
– Будь осторожна, сестрёнка, я тебя очень… – у него перехватило дыхание на мгновение, он замолчал, но взор, прямой, чистый говорил за него. Князь еще раз обнял Александру, – А теперь иди, – проговорил он и остался стоять на крыльце, глядя, как любимая сестра его растворяется в темноте ночи. Но Александра вдруг резко остановилась, скинула наземь шарф, которым были укрыты её тонкие плечи, и рванула назад, бросилась на шею своему брату и долго, тихо стояла, обнимая его.
Когда, наконец, она успокоилась, Андрей устремил на неё свой пронзительный взгляд. «Так должно быть. Всё хорошо» – говорил будто он. После Андрей сжал крепко руку своей сестры и спокойно кивнул.
– Береги себя, Андрей. Это всё, о чём я прошу, – с этими словами княжна отправилась в долгий свой путь. Андрей же, потеряв сестру из виду, зашёл обратно в замок. Все уже разошлись по комнатам, и только Алексей ждал своего друга, сидя на кожаном диване холодной гостиной. Худые руки его нервно подёргивались, лежа на длинных коленях, а глаза быстро бегали по комнате.
– Алекс расстроена, – сказал тихо Алексей, когда Андрей присел рядом с ним.
– Она страдает. Известие о болезни матери – сильный удар для любого человека, к тому же с каждым, кто дорог Александре её разлучает судьба. Но рядом с мамой ей будет лучше, я знаю.
– И безопаснее? – спросил вполголоса цесаревич.