– Как вы? – раздался сверху подозрительно знакомый мужской голос.
Я подняла глаза и вздрогнула. Разнообразные чувства накрыли меня с головой, оставив возможность лишь смотреть на него, видя в черных глазах собственное отражение.
– Вы? – пролепетала чуть слышно, чувствуя, что вот-вот опять позорно лишусь чувств.
– Я, – ответил он столь же тихо. – Вот мы и опять свиделись.
От Самуэля пахло лесом и чуть-чуть дымом. Такое знакомое сочетание, такое родное и желанное. Моя б воля, я бы так и лежала, запоминая черты его лица, вдыхая его аромат. Но нельзя, мир вокруг продолжал жить. Мир вокруг жаждал внимания.
– Дядюшка, как она?
Меня шатнули, и в поле зрения появилось детское личико: большие широко распахнутые глаза, длинные черные ресницы, курносый нос, веснушки, румяные от мороза щеки, непокорная темная прядка, вылезшая из-под шапки.
– Со мной все в порядке, – улыбнулась я. – Как ты, малышка? Сильно ударилась?
– Неа, – замотала она головой. – Чуть-чуть. И я не малышка, я уже большая девочка!
– Испугалась только сильно. Большая девочка, – добавил… дядя. – Вот что мы будем рассказывать твоей маме?
Спасибо, Живая Мать! Не отец, а дядя!
– И вовсе я не напугалась! – возмутилась девочка. – И маме ты ничего не расскажешь, дядюшка. Иначе…
Она на мгновение задумалась, смешно сморщив нос.
– А… Иначе она меня с тобой больше гулять не отпустит! Вот!
– Маленькая шантажистка, – покачал головой Самуэль. – Не стыдно?
– Неа! – Она показала язык и убежала кататься дальше.
Некоторое время мы молчали, глядя на девочку, а потом Самуэль заговорил.
– У вас, на удивление, крепкий нос, кэра. Честно говоря, я думал, что Карин вам его разбила.
– Сама не ожидала.
– Вы можете подняться? – спросил он. – Возможно…
И я тут же покраснела.
Какой стыд! Разлеглась на коленях, будто продажная девка!
– Ой, простите! Конечно, могу! Вам ведь домой нужно, к жене. А я тут разлеглась! Простите!
Я моментально поднялась и вскочила на ноги. Голова закружилась, меня повело, если бы не Самуэль, я упала в снег.
– Что ж вы недослушали, кэра, – он укоризненно покачал головой, усаживая меня на скамью. – Я только хотел узнать, не нужен ли вам доктор. От сотрясения, знаете ли, никто не застрахован, даже такие милые и самоотверженные девушки, как вы.
Я снова покраснела, на этот раз от смущения.
– Со мной, правда, все хорошо. Не стоит волноваться. Вы можете оставить меня здесь, я посижу, отдохну и пойду. А вам домой, наверное, нужно, к жене…
– Да что же вы все заладили-то, к жене да к жене! Нет у меня жены.
– Как нет? А как же та кэра, с которой вы приходили в салон?