Не нужно. Лучше грезить наяву, мечтать, представлять наши будущие встречи. Иначе мне незачем будет жить.
Пока я вздыхала и думала о Самуэле, отстала от остальных, мастерицы скрылись за поворотом. Сразу стало зябко и страшно, а вдруг в темном переулке меня ожидает очередной Рыван? Вдруг гадина Питра подговорила кого-то еще? Я зашагала быстрее, а потом и вовсе бросилась бежать. Женщин нагнала возле ворот.
– Ты откуда это такая взмыленная? – подозрительно спросила Хелла. – Запыхалась, будто за тобой стая бешеных лаев неслась.
Как можно более беспечно пожала плечами.
– Засмотрелась на витрины и отстала, решила догнать. Одной скучно идти.
Питра громко фыркнула и первой поперла через ворота, бесцеремонно подтолкнув меня мощным плечом.
– Шевели копытцами, Ревиль. Не загораживай проход.
Пришлось посторониться. Пока думала, как меня раздражает Питра, женщины вошли. Я вновь оказалась самой последней. Впрочем, страх прошел, ведь в доме Мошано мне ничего не угрожало.
Я уже успела поужинать и принять ванну, когда в одном из коридоров столкнулась с градоначальником. Как назло, поблизости никого больше не было.
Интересно, что он забыл в крыле слуг?
– Ревиль…
Кэр пошатнулся, чудом устоял на ногах, упершись ладонью о стену. Глаза Мошано были подозрительно мутны, да и пахло от него специфически.
Я вжалась в стену, мимикрируя под побелку, но мутные глазки все равно уставились на меня.
– Ревиль, – проревел градоначальник. – Приказываю идти за мной.
– Кэр…
– Кому я сказал!
– Да, кэр, конечно. Как скажете.
Я прижала руки к груди и посеменила следом.
Градоначальник пытался идти ровно, прямо и быстро, получалось у него не очень. Он то и дело врезался в стены, углы и двери, бранился, пыхтел, как старый лай, издавал другие и вовсе не приличные звуки. А еще пытался оглядываться, мало ли я отстала или сбежала куда подальше.
Честно говоря, отстать за поворотом мне хотелось все больше и больше.
Не успела.
Когда показалась дверь в кабинет градоначальника, кэр в очередной раз повернулся и схватил меня за руку. Я попыталась выскользнуть, но даже будучи во хмелю, Мошано держал крепко.
– Не рвись, Ревиль, – пропыхтел он. – Разговор к тебе есть.
Дверь распахнулась, и меня бесцеремонно запихнули внутрь.
– Что вы себе позволяете, кэр?! – возмутилась я. – Я не вещь, чтобы швырять меня через весь коридор!
– Не кричи, Ревиль, все равно никто не услышит, – отмахнулся он, запирая дверь на ключ. – Лучше присядь отдохни. Устала ведь, девочка.
Сам он устроил свое грузное тело на кожаный диван, стоящий возле полок с книгами, и похлопал ладонью по подушке.