Некоторое время со второго этажа доносились звуки спора, потом Юлиана читала Карин сказку, затем принимала ванну и скрипела кроватью. Затем стало тихо.
Мы с Самуэлем переглянулись, а потом, не сговариваясь, рванули друг к другу.
Он подхватил меня под ягодицы, поднял, усадил прямо на столешницу, сам встал между ног. Слава Живой Матери, я до того успела убрать ножи и вилки. Впрочем, не уверена, что в пылу страсти заметила бы такие мелочи.
– Я соскучился.
– И я, – простонала ему в рот.
Не прекращая целовать, Самуэль задрал подол и чуть отогнул трусики. Я вскрикнула, когда его пальцы проникли в меня, скользнув по влажным складочкам.
– Тихо моя сладкая. Ты ведь не хочешь, чтобы нам помешали?
Я не хотела. О чем и простонала ему в рот.
Самуэль изучал меня одной рукой, второй расстегивал пуговицы на кофточке. А когда расстегнул, добрался до груди и нежно сжал сосок. Я закрыла глаза, отдавшись его умелым ласкам.
А потом, когда я перестала соображать, он перенес меня на пол и уложил на шкуры. Раздвинул колени, вошел, и мир, каким он был до того, перестал существовать. Остались лишь дерзкие движения, отдававшиеся сладкой болью, и влажный запах нашей страсти.
Утро застало нас спящими. Мы так и не добрались до дивана, лежали на шкурах возле камина. Дрова прогорели, и стало прохладно. Именно прохлада разбудила меня. Я открыла глаза, прислушалась. Тихо. Самуэль лежал на спине, закинув руки за голову. Я примостилась рядом, прижавшись к его боку спиной.
Захотелось посмотреть на него спящего. Я аккуратно отодвинулась и привстала, с любопытством взглянула в лицо. Оказалось, кое-кто уже тоже проснулся. Пока я копошилась, Самуэль следил за мной.
– Доброе утро, – прошептала, чуть смутившись.
– С тобой оно всегда доброе.
Он потянул меня за руку на себя, но я, вдруг услышала звуки наверху.
– Кажется, Карин проснулась! А я – голая!
Отдернув руку, понеслась к дивану. Вначале пыталась завернуться в одеяло, но вышло еще хуже. Поэтому, бросив это бесполезное дело, начала искать одежду. Самуэль только посмеивался, глядя, с каким видом и из каких мест я выуживала предметы туалета. И, главное, с какой скоростью одевалась.
Впрочем, вскоре ему стало не до смеха, потому что сверху донесся голос Карин.
– Мам, я вниз! Дядюшка уже, наверное, проснулся.
Дядюшка взвился со шкур и, будто вихрь, пронесся по комнате, буквально влетая в одежду.
Когда девочка спустилась, мы чинно сидели на заправленном диване и беседовали.
– А вот и я! – воскликнула она и уселась на колени к Самуэлю. – А когда кататься?
– Позавтракаешь, тогда и пойдем.