В своем стремлении к независимости, я забыла две вещи: Макс платил за еду и Макс не брал с нас квартплату. Теперь он отказался спонсировать первое и заявил, что в июле придет за вторым.
Ирка и, особенно, Бонечка были мной недовольны. В квартире царили примерно те же «здоровые» отношения, что еще недавно царили между нами и Ю-Эс-Эй. В другое время я бы расстроилась, но сейчас у меня были другие проблемы. Тело от шеи до талии выло от боли. Я третий день спала сидя и верила, что эта боль никогда не кончится.
Хуже всего было то, что мои новые сиськи, синие, огромные от отека, торчали словно боеголовки, а на шрамы было жутко смотреть. И я не верила, что они когда-нибудь станут красивыми, как у Памелы Андерсон.
– …что значит, ты сделала грудь, а он потребовал квартирную плату? – щебетала в трубку маман, с которой я, наступив себе на горло, связалась.
Ее интересовало, что же произошло. Меня – пришлет ли она денег, чтобы я могла продержаться. Мать мялась и оттягивала момент. Если бы я могла шевелиться, или просто руку поднять, то рвала бы на себе волосы.
Я-то представляла себе, как она вдруг вспомнит, что я ей в трудный миг помогла. Почти что тысячу долларов отдала, чтобы она могла выглядеть «достойно» перед своим немецким бойфрендом. И вот – благодарность.
– Тебя волнуют исключительно деньги! Ты почти два года не давала о себе знать!
Я злобно расхохоталась. Отбросив приличия, напомнила ей грубо и прямо:
– Ты мне должна!
– Мне не нравится твой тон, Ангела!
– Ты их вернешь или нет?
– Сперва объясни мне, что планируешь с ними делать.
– Я планирую, – объяснила я, – купить на эти деньги билет в Германию и плеснуть тебе кислоты в лицо. Чтобы все сразу видели, какая ты лживая, ублюдочная мразь! Я убью тебя, сука! Я костьми лягу, но я доберусь до тебя и лично, слышишь, ты, тварь, тебя изуродую!
Я бросила трубку, не слушая, как она визжит, чтобы я не смела так говорить с ней. Что толку бросаться пустыми угрозами? Она меня обдурила, выманила почти что все, что я заработала. А потом продала квартиру и умотала. Теперь рассказывает, что я без всякой причины перестала общаться с ней. Словно, не в курсе, сколько стоит звонок в Германию.
Господи, благослови мою мать… раком печени.
С чего я вообще решила, что она мне поможет? Видимо, наркоз и болеутоляющие таблетки, которыми со мной поделилась Сонька, сыграли свою недобрую роль…