Блок П-3 являлся гаражом для обслуживания автозаков и их ремонта.
По правилам СИЗО этап принимал дежурный отряд, состоящий из начальника отряда, который сверял личности доставленных лиц, а также оформлял их личные дела, осуществлял дактилоскопированние пальцев, а также делал фотографии в профиль для личного дела. Помогали ему в этом пять бойцов спецназа, на головах которых были надеты чёрные балаклавы, имеющие прорези только для глаз, при себе у них были специальные средства, в числе которых: «Дубинаторы» или «Демократизаторы» в виде палки резиновой – 73, перцовые баллончики, наручники, а также электрошокеры.
Периодически принимать новый этап спецназу и начальнику отряда помогали «Красные козлы». Обычными козлами называли тех арестантов, которые активно сотрудничали с администрацией, выполняя самую отвратительную работу для порядочного арестанта: мытьё полов, чистка унитаза, чистка душевых кабин.
Красные же козлы обычно набирались из числа «БС» – то есть бывших сотрудников правоохранительных органов, которые также были арестованы за совершённые ими должностные преступления, но содержались от остальной арестантской массы в отдельных более улучшенных условиях. За подработку по приёмке новых этапов красным козлам создавались комфортные условия, так им разрешалось звонить родным и близким людям по телефонам ночью, разрешалось получать продуктовые передачки сверх установленного лимита в 30 кг в месяц на одного человека, ну и главное – в «красных» камерах были установлены телевизор, холодильник, а также душевая кабина.
После того как автозак пересёк ворота СИЗО, по двери фургона ударили «Дубинатором».
На площадке перед входной дверью в корпус П-1 слышался спокойный разговор двух мужчин.
– «Отрицалово»8 есть там? – спрашивал один.
– Вроде нет, статьи стандартные, 158, 160, 228.1.
– Дай я постановления о страже посмотрю?
– Да, конечно.
Спустя короткое время дверь фургона открылась. На улице, судя по освещению, было очень темно, и в тишине после открытия двери раздался рык собак. Беридзе показалось, что собака готова была разорвать всё и вся на своём пути, такого злобного лая он, наверное, не слышал никогда в своей жизни.
– Шепотенко, Игнатьев, – послышалось с улицы, – выходите по одному быстро.
Двое молчавших всю дорогу арестантов начали медленно подходить к двери автозака. Как только один из них наступил на скамейку, лай и вой собак усилились до неописуемого рыка и гавканья. Было очевидно, что собаки стояли рядом с дверью. Через несколько минут вой и рык собак ослабли, но не прекратились.