До суда я выслал ей на электронную почту свои вопросы, а также ответы на них, которые гражданке Жбановой нужно будет озвучить в суде.
Чуть позже, получив уведомление от помощника судьи о дате слушания дела, я подготовил и сдал в канцелярию Кировского районного суда города Ижевска ходатайство о назначении наказания ниже низшего предела.
Сняв копию с ходатайства, я поехал в изолятор, чтобы передать документ в руки Беридзе. После этого мне нужно было отдать на руки этот документ своему подзащитному.
Разговор с Беридзе складывался в этот раз сложно, по всей видимости, он до сих пор не мог поверить, что через каких-то семь месяцев он станет отцом, но своего сына или дочь не увидит и не сможет понянчиться с ребёнком, спеть ему колыбельную песню, погулять с ним в парке, а главное – он не сможет увидеть его первые шаги.
С Машей Беридзе познакомился, ещё учась в школе, но каких-то близких отношений между ними не было. Всё изменилось на какой-то вечеринке, по какому случаю был организован праздник, Георгий не помнил. Для неё самой её интересное положение стало большой новостью, и своим родителям она сообщила об этом после похода к гинекологу.
Она ещё даже не чувствовала, что в ней поселилась новая, настоящая жизнь и теперь она уже не девочка, в куклы или компьютерные игры играть уже скоро не ей, а её новой жизни, той жизни, которую она скоро породит на этот свет.
Родители Марии новость восприняли нормально, но новость о том, что отец ребёнка находится в тюрьме и что он выйдет оттуда в лучшем случае спустя 7 лет, и то при самом благополучном исходе дела, повергла их в шок.
Родители запретили делать Маше аборт, сказав, что полностью поддержат её как морально, так и материально, но единственным условием для этой самой поддержки было оставить прочерк в свидетельстве о рождении ребёнка в той самой графе, которая посвящена отцу. Машины родители наотрез отказались общаться по телефону с матерью Беридзе, а также запретили ей каким-нибудь иным образом участвовать в жизни ребёнка в будущем.
– Так, я вам ещё раз повторяю, нам от вас ничего не нужно, ваш сын уже и так нам жизнь вверх ногами перевернул, и звонить сюда больше не нужно, мы с вами никакая не родня, и роднёй быть не хотим, – резко положив трубку телефона, возмущённым тоном прокричал отец Марии.
– Не хватало ещё уголовников в дом привезти, ишь ты, помочь они хотят, лучше бы своему выродку помогли. И тебе я ещё раз повторяю, никаких контактов с этой мерзкой семейкой, ты слышишь меня, никаких контактов, – продолжал уже на Машу срываться её отец, не находя себе места.