Первая ночь, исходя из названия, уже раскрывает свою суть. Арестант толком не знаком с правилами и укладом жизни «за забором», ему не понятно, что будет завтра и кто рядом с ним находится, гнетущую атмосферу первой ночи добавляют абсолютно замкнутое пространство и унизительное к достоинству отношение администрации изолятора.
Вторая ночь – это ночь перед судом. Наивные арестанты, ещё толком не знакомые с судебной системой России, теплят надежду, что кто-то разберётся в их деле, найдёт в нём какие-то несовпадения и арестанта оправдают. Увы, в 99% случаев подсудимый для общества уже на следующий день меняет социальный статус с обвиняемого в преступлении на осуждённого в преступлении.
Третья же ночь в какой-то мере не так ужасна, как вышеописанные, и наступает она за сутки до выхода на свободу. Арестанта мучают вопросы о семье, как она его примет, что скажет отец, как обнимет мать, помогут ли друзья первое время или нет, что там с женой, детьми, нужно ли будет идти на кладбище, может, кто-то умер, пока отбывался срок…
Первую ночь Беридзе смог пережить, вторую он пережил чуть проще, так как уже изначально понимал, что на свободу его никто не отпустит, да и посидев в изоляторе и послушав рассказы бывалых арестантов, он понял, что никакого милосердия для него не будет, да и сам срок в семь лет за совершённое им преступление выглядел чем-то фантастическим по сравнению с тем, что получали другие арестанты за аналогичные преступления. Беридзе спал плохо, впереди его ждал экзамен, но теперь в роли принимающего экзамен был ранее ему не известный человек в мантии, вершитель судеб людей, человек, наделённый властными полномочиями, который должен был ответить на три вопроса при вынесении приговора: виновен или не виновен, заслуживает ли арестант снисхождения и к какому наказанию его следует приговорить.
05:00.
Скрежет замочной скважины камеры не разбудил Беридзе, заснуть ему так и не удалось, он всю ночь думал и повторял в своей памяти самые счастливые моменты своей жизни: беззаботное детство, первая любовь. Он вспоминал, как подарил девушке алые розы на день рождения, как они гуляли в парке, несмотря на невыполненное домашнее задание, а дальше вспоминать было нечего, разве что лето, дачу. Интересно, как там сейчас? Наверное, так красиво: всё цветёт, пахнет ароматом свежескошенной травы, вишни уже созрели, и их можно есть, как и клубнику с малиной. А ежевика в лесу, а грибы? В животе тут же забурлил желудочный сок, так как рацион питания в СИЗО был ужасным. И если хлеб есть ещё можно было, чай пить тоже, то вот жрать каждый день баланду было просто невыносимо. И дело не в отсутствии мяса или свежести баланды, уже через неделю мозг мысленно внушал арестанту: «Стой! Хватит меня пичкать этой ерундой, я не хочу её есть, прекрати жевать».