Гнилая лощина (Ашаи) - страница 33
Бородач рефлекторно тряхнул плечами и пила завелась, гипнотизируя круговоротом заточенных зубцов. Зловещее жужжание двигателя сулило устроить здесь Нагорный Карабах. Троица попятилась назад. На их счастье, топливный бачок бензопилы оказался пустым. Страшное металлическое жужжание быстро заглохло. Маршрутная пара с облегчением посмотрела друг на друга. Связанный Бородач проследовал в кержак.
Тон прыгнул за руль, а Бодрака усадил на пассажирское, рассчитывая на его подсказки в управлении машиной. Но как только завёлся мотор, Бодрак опустил голову на грудь и перестал отвечать на вопросы. Рычание на задних сиденьях сменилось на общее сонное сопение.
Первое время Тон долго не мог привыкнуть к сцеплению, поэтому двигатель постоянно глох и приходилось снова заводиться. В остальном управление вездеходом не отличалось от вождения седана. Тон быстро прочувствовал габариты и больше не цеплял ветки деревьев. Он переживал, что кержак будет буксовать в снегу, но шины пониженного давления отлично справлялись с настом. В лобовом стекле, через рой мрачных мыслей, пробивалась всепоглощающая чистота зимнего леса. После медленных пеших маршрутов через буреломы, перемещение по просеке на колёсах было сравнимо с ездой по скоростному шоссе.
Из салона перестали доноситься какие-либо звуки. Тон повернул голову через плечо: тела с закрытыми глазами мирно тряслись по бездорожью. Он отыскал взглядом своих помощников. Бŷра, Альфа и Повар, пройдя внешние трансформации, не отличались от остальных зомби.
«Хорошо, что они не забыли себя пристегнуть, – подумал Тон и тоже обмотался ремнём безопасности. – Интересно, на сколько ещё меня хватит?»
Потом Тон подумал, что, возможно, они все мертвы, а он ведёт машину, набитую трупами. Его уставшие глаза смочились слезами.
Неожиданно лесная дорога сменилась федеральной автотрассой. Ровная, асфальтированная поверхность с разметкой казалась взлётной полосой. По мере приближения к цивилизации пейзаж становился всё более информативнее, но мозг с каждым часом всё настойчивее отказывался воспринимать окружающий мир. Глаза слипались. Последнее, что помнил Тон – потрясающий по красоте восход. Кержак катился с горки, и впереди открывался великолепный вид. Жёлтая полоса света постепенно расширялась на фоне горных вершин и голубого неба. При этом город внизу пока ещё пребывал в ночной тени, мерцая цепочками фонарей и автомобильных фар.
«Жаль, ребята этого не видят,» – подумал Тон, и его сознание погрузилось в долгожданный розовый сон.
Непринятие
Эпиграф:
В каждом из нас есть гнильцо, разъедающее изнутри.