………………….
Распупин почувствовал ужасную жару. И ехидное хихиканье. Да это ж черти там! – подумал он. И вправду: там были черти. Они что-то живо обсуждали.
– Колю-то мы вчера заживо сварили. Брыкался, гаденыш. Ничего, ничего, вкусный ты наш. Теперь не побрыкаешься.
– Вот-вот. Мне тоже зачастую такие попадаются. Гады скользкие. Нет, чтоб вести себя тихо, смирно. Никакой дисциплины!
– Да! Да! Раз попал в котел, так будь добр – варись, а не пинай баклуши! – поддержал разговор третий.
– Сейчас мы его воскресим, да еще раз сварим. Может, что поймет…
осведомившись о кодексе чертей, Распупин пришел в замешательство. Как же это можно вариться в котле и не пытаться из него выбраться? Совсем тронулись эти бесы, подумал он про себя. Садисты остервенелые!
– Надо что-то делать! – подумал про себя Распупин. Он не стал медлить, и в мгновение ока укусил свой указательный палец, – измажусь кровью, и черта с два они меня распознают.
Над его головой стояло бордовое небо, земля была иссохшей и напоминала кожу потрескавшейся дыни. А в двадцати метрах от него красовалась скала, под тенью которой и обосновалась свора этих красных отпрысков. Растерявшемуся, ему оставалось лишь полагаться на собственные инстинкты и данную матерью-природой русскую смекалку.
– Ой, смотри, кто идет! – обратили внимание черти.
– Да видно нам нового подослали. Только больно здоровый какой-то..
– А борода-то какая…
– Чего пожаловал? – спросил его наконец один из бесов, когда Распупин уже приблизился на достаточное расстояние.
– Не видели что ли!? Нам нового привезли! Некоего Василия! Алкоголик тот еще! Бегом туда! – не мешкая, выпалил Распупин.
К счастью, черти оказались доверчивыми существами и всем табуном помчались в ту сторону, куда показал новобранец. Он тихонько подошел к трупу Николая, и стал обдумывать, куда же деть его теперь пригодное лишь для мышей тело. К его счастью, где-то вдалеке красовался огромный-преогромный ров, наполненный чем-то жидким, да такой огромный, что его просто нельзя было не разглядеть.
– Пойду туда! – приободрился Распупин.
Хоть тело Николая было и тяжелое, Распупин не предавался и минуте покоя, неся его так усердно, как только мог бы тащить свой камень отчаянный Сизиф. Пройдя пятьсот метров, он почувствовал странный запах, изрядно напоминающий зловоние экскрементов.
– Эх, Коля-Коля. Что ж поделать. Видимо, судьба у тебя такая.
Действительно, вот уже через пару минут ходьбы, перед ним красовался распрекрасный ров с фекалиями, и какое-то здание, окруженное им. Подойдя поближе, он смог разглядеть на нем надпись: «Литературное кафе». Рядом он увидел громко кричащего зазывалу, который стоял на подъемном мосту, ведущим вовнутрь..