– Врр… Врр…! – наглое посягательство на телеологичность площади в виде злостного крана-погрузчика и робкого грузовика.
– «Деревня»! «Деревня»! Наша «Деревня!» – остатки праздника по взятию дорогой деревни «Деревни», бьющие ослабевающим залпом из рупора народа.
– Ууувргр дгр вшр мшр тхр нгш… – всеобщая мобилизация, отхождение ото сна в связи с возникшим «долгожданным чем-то», разносортные недовольства, бурчания и выкрики, сливающиеся в едином звуковом сумбуре: иными словами, неоднозначное продолжение банкета.
– Трр…тррр…. – вероломное погружение вновь взявшегося за свое Ленина в лоно грузовика, сопровождающееся массовым болевым шоком и внезапными потерями сознаний.
– Кхм..кхм… – волнующее появление говорливого палача, охотно тащащего свой навостренный глоссарий, чтобы совершить великое расчленение, подобное тому, о котором проповедовал Иисус:
– Не мир я пришел принести, но топор! Тот топор, который низвергнет раскинувшиеся перед нами павлиньим хвостом обольстительные мосты! И оставит нас на данной нам с рожденья стороне!
Кряцц. , – топор говорит:
– Лицо вождя революции на всех памятниках СНГ – это его посмертная маска! Мы никогда не сможем приблизиться к Западу, пока над нами нависают как его указующие перста эти безразличные глаза смерти! Так пускай же на его месте будут жизнеутверждающие символы! Пускай у нас будет своя Европа!
… … – сумерки старых идолов,
Та-дам! – воздвижение гранитного менгира!
Тхр… – втаптывание датского флага в грязь,
Клац… – разбивание датской бутылки о землю,
! ! !… – недоумение народа,
… … – говорливый палач перерубил канат всеобщего анабиоза, непотушенным бычком брошенным в сонное сено он вытащил медведя из зимнего лежания, с умелостью матадора он зажег огонь бифуркации, красной радикальностью выкорчевав красную радикальность, и с молниеносностью джина ушмыгнувши с глаз долой,
Дьяволь ская рас колотость . . . ….
Рва ная . . . …. рана. . . ….
Би полярное . . . …. знаменье . . . ….
Экзо термическая . . . …. вспышка . . . ….
– Свое! Наша! Нам! – образование первого лагеря, не подающего признаков агрессии, удачно конформистского и до чертиков консервативного;
переосмысление датской озабоченности и возврат к прежним рельсам, приевшийся дискурс водосточной горделивости с привкусом царицынского презрения; растущее из избушечьего положения недоверие и удобный трон морализаторства; любовь к периодическим покрикиваниям с крепостного дупла и желчеизливанию, заячья сноровка в делах чужого одобрения…
– Что свое? Какая ваша? Никогда у вас не будет собственной! – образование второго лагеря, крайне недовольного происходящим;