Или же моего отца. После смерти бабки они разделили наследство так: отцу – квартира бабкина, а тётке – дом в старом Угрюмске, оставшийся от бабкиных родителей, и дом в Божьих Росах, чтобы уж наверняка угодить, зная её характер. Тётка согласилась, всё подписала, а уж на следующий день обиделась и начала считать. И вот уж два года всё считает и отсчитывает, где ей чего недодали. Приходит к отцу и сидит с трагическим лицом.
А ещё, вместе с деньгами, тётка уважает уверенность в завтрашнем дне. Поэтому она, вкалывая на двух работах, всегда ищет третью про запас – чтобы быть уверенной в завтрашнем дне. Поэтому целыми днями вкалывает в огороде в Божьих Росах, а потом каждые выходные таскает на себе мешки или крутит банки – чтобы быть уверенной в завтрашнем дне. Поэтому у неё всегда есть с собой соль, сахар, спички и таблетки от поноса. А иначе нельзя быть уверенной не только в завтрашнем дне, но и в сегодняшнем.
Когда тётка не получает то, что ей «должны» дать, то применяет к «должнику» средства шантажа. Она создаёт такие жизненные обстоятельства и ситуации, чтобы тот, попав в них, всё осознал, раскаялся и дал.
Иногда это срабатывает, иногда нет, а иногда даёт результаты даже для неё настолько неожиданные, что некоторое время она сама всё начинает осознавать и раскаиваться. Но это ненадолго.
Со спиртзавода ей на самом-то деле вовсе не хотелось увольняться, но она нарочно написала заявление об уходе, чтобы выбить из директора то, что ей хотелось. А директор на радостях подписал и ушёл в загул.
И с мужем она не собиралась разводиться. Она собиралась немного его припугнуть, подав на развод. Муж же взял да развёлся. Правда, потом он и разведённый ещё жил с ней лет пять. Поэтому у их дочки, которая старше, была фамилия отца – Смертина, а у сына уже дедова фамилия – Смирнов: так тётка всё пыталась шантажировать своего мужика, отчего он, собственно, и изнемог, и сбежал в Старые Сопли залечивать нанесённые тёткой раны.
А с сожителем было и того хуже, так как она умудрилась поставить на кон не только его фамилию, но и честь. Она заявила ему, что беременна от другого. Тот обиделся и бросил её. В действительности же не было не то что никакого другого, а и самой беременности. Тётка просто растолстела сама по себе, вот и всё. И потом на неё толстую ни один мужик не позарился.
В общем, и жалко её, и нельзя жалеть. Всем, кто пожалел, это боком вышло. Тётка отгрызает руку, которая её гладит. Потому все держатся от неё подальше и жалеют на расстоянии. Дай Бог ей побольше денег и уверенности в завтрашнем дне.