«Ой, ну говори, что хочешь, тётя, — мысленно ответила я ей. — Зато я по горам ползаю хорошо и волонтёрю в детдоме. И вообще, Костя меня и такой любит…»
Но ругаться будет.
Эх, доля моя, доля! Выучу я эти стихи, будь они неладны…
Раздосадованная «успехами» в школе, я выгуляла Дружка и отправилась в магазин.
На улице подморозило и даже выглянуло солнце, а мне на душе всё равно было как-то погано.
Я вдруг поняла, что со своим распорядком жизни перестала всё успевать. То учёба страдает, то мелкаши в доме малютки не могут меня дождаться, то на скалодроме упахиваюсь до тремора в конечностях, то Костя ворчит, что я ещё ребёнок.
В общем, что-то я устала. А ещё только вторая четверть учебного года началась. Выпускной класс. Филонить нельзя.
Пока я ходила по магазинам, нам под дверь кто-то подбросил пушистого бело-рыжего котёнка, причём уже подросшего, шустрого.
Этот шерстяной наглец, не обратив внимания на пёсий запах из квартиры, прошмыгнул в дверь вперёд меня.
А там Дружок…
— Ой ё! — воскликнула я и ринулась спасать животину.
Дружок, аки коняга, цокая по паркету когтями, погнался за котёнком. Тот, сделав круг по кухне, прошмыгнул в ванную комнату и забился под ванну, где пёс его точно не достанет, ибо узко.
Я, бросив в прихожей сумки и верхнюю одежду, поспешила выгнать Дружка в комнату, а сама нырнула под ванну. Почти с разбегу.
Зря.
Ухо оцарапало неровным чугунным днищем ванны и прижало к черепу, да так сильно, что ни туда, ни сюда.
Зато котейка зыркает на меня горящими глазами и шипит. Будто я его злейший враг, ага.
— А чего ты хотел, дуралей? — пожурила я животину. — Зачем к собаке в дом полез?
— Ур-р-р, — утробно заурчал котёнок и снова зашипел.
Не успела я прикрыться рукой, как острые кошачьи коготки исполосовали мне лицо.
— Ай! — визгнула я, дёрнулась назад, чтобы вылезти, но безуспешно.
Следующие три часа вылились для меня в сущий кошмар.
Вылезти я так и не смогла. Ванну не поднять, не сдвинуть. Тяжёлая, зараза. Чугунная.
Мне казалось, что кожа полностью сдерётся с черепа, если я выдерну её из-под ванны.
Позвать на подмогу Костю — никак. Телефон лежит в прихожей на трюмо.
Засада…
Уже вечером, когда хлопнула входная дверь, я взвыла страдальческим голосом:
— Ко-о-остя-а-а! Спаса-а-ай!
Ванна зазвенела от звуковых волн, да так, что и без того многострадальному верхнему уху стало больно.
— Наташа, ну что у тебя опять? — устало поинтересовался Костя.
— Голова застряла. Вылезти не могу, — призналась я.