К яровому клину примыкал другой; его засевали сейчас просом. Дорога взбежала на пригорок, и отсюда Наталья, как зачарованная, окидывала взглядом привольную, уходящую к самому горизонту, равнину. Гудело поле, звенел сам воздух, и далеко разошлись, гуляли из края в край в затканном маревом просторе тракторы с сеялками.
На подножках сеялок в цветастых платьях и косынках стояли женщины. Когда один трактор, сделав прогон, стал разворачиваться, Наталья не вытерпела, поднялась на приступку сеялки и начала ворошить зерно.
- Доченька, и ты пришла пособлять, - окликнула маленькая, сухощавая, с родинкой возле носа Аннушка, доводившаяся Наталье свекровью.
- Он, мама! - воскликнула Наталья. - А я вас и не узнала!
- Богатой станет, - поддакнули женщины.
- Куда уж мне на старости лет... Зачем богатство? Пускай они вот себе наживают, - кивнула Аннушка на невестку, и Наталья, догадываясь, что сейчас начнут пытать да выспрашивать об Алексее, перевела разговор, спросила, нет ли больных.
- Кажись, нет, - ответили женщины и опять с вопросом: - Как служивый твой, отписывает весточки?
- Служит. И письма шлет, - скупо ответила Наталья.
- Вернется с армии - блинами будем угощать, - сказала Аннушка.
- Как знать, мама, - неопределенно проговорила Наталья.
- Знамо, - не поняв ее, поддакнула та. - Раз дождики теплые пошли, возьмется в рост, доброе уродится просо.
- А что это у вас? - неожиданно встревожилась Наталья, увидев у нее ссадину на руке.
Она уже хотела дать знак выглядывающему из кабины парню, чтобы остановил трактор, - надо же перевязать, но Аннушка велела ехать дальше, сказав, что беда не велика, до завтрака потерпит.
Действительно, до завтрака оставалось мало времени. Все сильнее припекало солнце, а небо было чистое, будто залитое хрустальной синью. Нагретая земля нежилась, млела, дрожала в зыби теплого воздуха. Следом за трактором по свежим бороздкам домовито, важно ходили грачи. То и дело откуда-то поодиночке прилетали скворцы и с трепыхавшимся в клюве червяком тут же улетали.
Трактор сделал еще один круг и остановился вблизи полевого вагончика.
- Ну-ка, покажите, мама, свою болячку. - Наталья повернула ее руку и нахмурилась: - Ой, да у вас опухоль! А вдруг заражение? - И тотчас достала из сумки флакончик спирта, омыла ранку и завязала.
Женщины расселись на лужайке в кружок и принялись завтракать. На корзинах, на обрывках газет и просто на коленях раскладывали узелки с едой - вареные яйца, печеную картошку, творог, соленые огурцы, куски сала, аккуратно завернутые в тряпицы, и одаривали друг друга.