Она вырядилась, как ниндзя, собравшийся на серийное ограбление.
И по её виду казалось, что она что-то знает.
Сейчас она выглядела так, словно всё, через что она прошла за последние пару часов, было понарошку. А то, что происходит сейчас ― правдой.
Это было реальностью.
― Что… что происходит? ― опустив нож, спросила я.
В ответ она слабо улыбнулась, и из глаз её хлынули слёзы.
― Ты поверишь мне? Выслушаешь, наконец?
Мурашки побежали по рукам.
Сглотнув ком, кивнула.
Она обмякла в своём кресле, будто, наконец, разделила бремя, которое несла.
― В таком случае…. ― вздохнула. ― Мне нужна твоя помощь.
Мне потребовалась целая вечность, чтобы набраться храбрости. Ибо знала, что с той самой секунды, как ответ сорвётся с губ, мой мир снова перевернётся.
― Почему? ― прошептала я.
Потянувшись через щель в двери, она схватила меня за руку.
Её глаза лихорадочно блестели.
Её губы дрожали.
Её голос буквально расколол меня надвое.
― Мне нужна твоя помощь… потому что…. ― Она сжала мои пальцы, и радость разлилась на её бледном лице. ― Нила, он жив.
Джетро
Смерть хуже, чем я себе представлял.
Я надеялся, когда придёт день, смерть будет нежна со мной ― мягкий укол в моё старое сердце и всё ― лёгкий переход из одного мира в другой. И не важно, что я никогда не верил, что доживу до старости… то была прекрасная фантазия.
И, тем не менее, если бы я знал, что это будет настолько мучительно, настолько длительно и болезненно, избавил бы себя от страданий ещё несколько лет назад.
Почему? Потому что ничего ужасней я ещё не испытывал.
Это был совсем не рай. Господи, да это был даже не ад.
Я пребывал в агонии на земле, цепляясь за жизнь ― неважно, насколько это было больно.
― Ты ещё…. ― Я закашлялся, не в силах продолжить. Лёгкие отяжелели, а тело горело. Я существовал на грани. На грани вечного сна.
Я не был обезвожен или голоден.
Я был согрет и укрыт.
Но ни одна из этих простых человеческих потребностей не могла меня спасти. Я выпал из времени и пространства, теряясь в догадках: какой недуг меня убьёт?
Кровотечение?
Абсцесс?
Пулевое ранение?
Такое обилие выбора, что мне оставалось только предполагать. Я думал, что ещё несколько часов назад отдал Богу душу, наконец, сдавшись боли.
Но нет.
Я всё ещё цеплялся за жизнь, болтаясь над пропастью, ― слишком слаб, чтобы выбраться, и слишком слаб, чтобы разжать руку и рухнуть вниз.
Боже, пожалуйста, будь милосерден, прекрати это!
Вздрогнул, глубоко вздохнув.
Дышать… забавно, как я сейчас любил и ненавидел этот базовый рефлекс.
Ненавидел, потому что благодаря следующему вдоху, я проживу ещё пару лишних минут. Любил, потому что ещё один вдох означал, что я пока существую ради неё. Ради Нилы.