Наташа хихикнула.
— У него хронометраж по минутам, — шепнула ей соседка. Они стояли у самой лестницы с группой однокурсников, раздумывая — смыться сейчас или попозже.
— Есть предложение, — тихонько наклонился к ним староста группы. — Помянуть дорогого Леонида Ильича. Скидываемся по рублю, Сашка сбегает.
— Я не знаю… — замялась Наташа, вспомнив, что до стипендии еще целая неделя. — Мне вообще-то домой надо…
— Решайте быстрей, девчонки, а то магазин на перерыв закроется.
Он двинулся дальше среди студентов, выискивая своих и собирая рублишки.
У дальней колонны, привалившись к ней, стоял Владимир Константинович Мартынов в своем неизменном замшевом пиджаке и вязаном свитере. Наташа заметила, как недовольно поглядывает в его сторону товарищ с марксистско-ленинской кафедры. Все остальные педагоги явились в черных костюмах при галстуках, строго чопорные, с постными лицами.
Владимир Константинович задумчиво посасывал погасшую трубку и безучастно взирал на телеэкран.
Траурный кортеж с установленным на артиллерийском лафете гробом черепашьим шагом полз по проспекту Маркса в сторону Манежной.
Члены Политбюро в одинаковых квадратных пальто тащились рядом, с видимым усилием передвигая ноги. Сквозь скорбные мины на их лицах отчетливо проступали страх и смятение.
Плотные шеренги одинаковых мальчиков в серых плащах тянулись вдоль проспекта по обе стороны процессии.
Владимир Константинович повернулся, почувствовав на себе пристальный Наташин взгляд.
Его лицо смягчилось и потеплело. Он незаметно кивнул ей в сторону лестницы, и сам медленно двинулся туда за спинами стоящих.
— Ну что, надумали? — снова подошел к девчонкам староста. — Встречаемся на лавочке за яблоневой аллеей.
Девчонки полезли за кошельками.
— Только закуски возьмите, — сказала маленькая худенькая Аллочка. — А то вашу гадость пить невозможно.
— Маленькая, а такая прожорливая, — староста погладил ее по голове. — Наташка, а ты?
Наташа покачала головой.
— Отбиваешься от коллектива?
— Да нет… просто… — забормотала она, следя взглядом за приближающимся Владимиром Константиновичем.
Он поравнялся с ними, приветственно нагнул голову и выжидательно посмотрел на Наташу. Она смущенно улыбнулась и пошла вместе с ним по лестнице, быстро махнув ребятам на прощанье.
— Понятно… — протянул староста. — Дома ее ждут…
— У нее персональная консультация, — фыркнула одна из девчонок, завистливо провожая взглядом странную парочку. Владимир Константинович нравился многим студенткам.
По обе стороны парадного подъезда висели траурные флаги — красные, с черной лентой.