Тушу сигарету, когда появляется Бен со своим ребенком. Девочка подбегает ко мне и сует мне в лицо какую-то хреновину на веревочке цвета блевотины.
— Я сделала это для тебя!
— О. И что это?
Она снова поднимает его.
— Это ожерелье! Я сделала его в воскресной школе из макарон!
— Потрясающе! Почему ты кричишь?
Ее темные брови сходятся вместе, и она пожимает плечами.
— Не знаю. — Девчушка снова тычет в меня этой штукой. — Вот.
Я беру его двумя пальцами, ощущая влажную краску. И оно розовое. Чудесно.
— Спасибо?
— Надень его! — Малышка показывает на мое горло. — Это ожерелье…
— Да, ты упомянула об этом... — Я не хочу натягивать на голову этот кошмар с мокрой краской, но по какой-то глупой причине не могу сказать ей «нет». Снимаю бейсболку, надеваю ожерелье и снова надеваю её на голову.
— Вот. Счастлива?
— Да! — Она бежит к Бену, который стоит у машины с открытой для нее задней дверцей. — Ему понравилось, папочка!
Я смотрю на свою грудь. На моей футболке розовая и пурпурная краска.
Бен прочищает горло, ухмыляясь как гребаный идиот.
— Да, похоже на то.
— Очень смешно. — Я запрыгиваю на водительское сиденье.
— Извини за футболку, — тихо говорит Бен. — Я куплю тебе новую.
— Отлично. «Нейман Маркус» (прим. Американский элитный универмаг, в котором представлены бренды премиум-класса), и эта обошлась мне в 395 баксов.
У него отвисает челюсть.
— Ты шутишь.
— Нет.
— Хм... — Он пристегивает ремень безопасности. — А три штуки из «Уолмарта» (прим. крупнейшая в мире розничная сеть) подойдут?
Я кашляю от смеха и выезжаю с парковки, чтобы отвезти нас домой.
— Да. Думаю, это сработает.
Глава 13.
ДЖЕССИ
В четверг в начале десятого утра раздается стук в мою дверь.
Я игнорирую его и записываю в блокнот новые слова.
Ты сладкая, как сироп, за хмурым взглядом.
Замкнутая и непредсказуемая.
Ты продолжаешь отшивать меня.
Я просто хочу тебя завести…
В дверь снова стучат.
— Джесси! — кричит Бетани.
Я выцарапываю последние слова и кричу:
— Что?
— Можно мне войти?
— Да, входи.
Дверь со щелчком открывается.
— Я голый
Дверь захлопывается.
— Надень что-нибудь! Боже мой!
— Шучу. — Я смеюсь. — Входи уже.
Дверь медленно открывается, и она заглядывает внутрь с закрытыми глазами.
— Клянусь Бобом, если я открою глаза и увижу, что ты голый, я взбешусь.
— А кто такой Боб?
Ее глаза все еще закрыты. Волосы у нее собраны в хвост, и я впервые замечаю, что на щеках у нее легчайшая россыпь веснушек.
— Боб никто. Вернее, я уверена, что Боб — это кто-то, но я не чувствую себя виноватой, ругаясь Бобом, понимаешь?
— Не совсем…
— Я собираюсь открыть глаза. — Она смотрит на меня прищуренным глазом и видит, что я сижу на полу, полностью одетый в джинсы и футболку Metallica. — Привет.