Наклоняю голову, изучая ее, потому что что-то странное происходит с ее лицом. Ее глаза слегка стекленеют. Это почти незаметно, но я улавливаю. Знаю, что одет, но она реагирует на меня так, как будто я обнажен.
— Ты в порядке?
Она моргает, качает головой и сосредотачивается на подушках на кровати позади меня.
— Конечно, я в порядке. У меня все в порядке.
Я слегка улыбаюсь.
— Чем могу быть полезен?
— О, точно. — Она делает шаг вглубь комнаты и ищет, где бы присесть. — Куда подевался стул?
— В шкафу.
Бетани морщит нос, и, черт возьми, это чертовски мило.
— Ты поставил стул в шкаф? Почему?
Я откладываю блокнот и ручку, скрещиваю ноги в лодыжках и руки на груди.
— Потому что мой отец пытался выбивать из меня зло на этом стуле, так что прости меня, но я не люблю смотреть на эту гребаную штуку.
Ее лицо бледнеет, и я тоже чувствую легкое головокружение. Неужели я только что порезался и истек кровью на глазах у няни?
— Твоя спина... — шепчет она.
Я прочищаю горло, чтобы отогнать ярость, которая там закипает.
— Я был в разгаре работы, так что, если ты пришла сюда не по какой-то конкретной причине…
— Мне так жаль, — шепчет она, и ее глаза блестят. — Я не знала.
— Бетани. — Мне нужно положить конец этому дерьму прямо сейчас. Никаких вечеринок жалости.
— Да?
— Чего ты хочешь?
Она тяжело сглатывает и переминается с ноги на ногу. Мне хочется встряхнуть ее и сказать, чтобы она выплюнула это.
— Я хотела поговорить о том, что произошло в церкви в воскресенье.
Вздыхаю.
— Уверена, что ты привык прикасаться к женщинам так же, как ты... как ты прикасался ко мне, и я также уверена, что у них нет проблем с этим.
Я пожимаю плечами.
— Но у меня нет большого опыта в таких прикосновениях от кого-то, кто не является моим парнем.
Я встаю, перехожу на другую сторону комнаты, чтобы возвышаться над ней, и она откидывает голову назад.
— Ты хочешь сказать, что больше не хочешь, чтобы я прикасался к тебе?
Няня смотрит на меня широко раскрытыми и такими невинными глазами. Она отрицательно качает головой, но говорит:
— Да.
— Хм. — Жаль, что на ней опять эта дурацкая форменная рубашка. Мне очень понравилось видеть ее в платьях последние пару дней. Провожу костяшками пальцев по ее руке. Она не отступает и у нее перехватывает дыхание. — Тебе может и не нравится, что я прикасаюсь к тебе, но твое тело, черт возьми, не возражает.
— Дело не в этом. — Девушка с трудом сглатывает. — Мне нравится, когда ты прикасаешься ко мне. Это просто сбивает меня с толку, вот и все. Я думала, ты меня ненавидишь.
— Ненависть – слишком сильное слово.