— Буду тебя защищать, даже если это будет стоить мне жизни.
Я была как слепой котенок, плачущий под дождем в попытках найти убежище и не способный справиться сам, но знакомые объятия служили маяком в этой беспроглядной тьме.
* * *
Сбежим-ка от всех вместе?
В туманную ночь на закате
Без связи и без запретов,
Так часто мелькавших рядом?
Жить будем мы хоть в хибаре,
С тобой-то иначе и не надо
Достаточно лишь касания,
Скользящего так мягко.
Достаточно лишь эмоций,
Рожденных в душе от мысли,
Что вместе мы проснемся
И будем тогда так близко.
Достаточно лишь улыбки,
Волнующих сладко тело,
И взмаха ресниц как крыльев,
Унёсших меня в небо…
Я бежала в сложном лабиринте, замысловатом и закрученном. Жесткие ветви разнообразных растений острыми иглами впивались в кожу, стоило мне только поднять руки в защитном жесте, чтобы укрыть голову. Сколько продолжался этот бег — непонятно, но я чувствовала нутром, что за мной мчался кто-то сильный и свирепый, тяжелое дыхание гнало меня вперед, но куда вперед?
Душераздирающий крик пронзил пространство, и я проснулась, жадно вдыхая воздух и ощущая всем телом жар. Пот градом стекал по спине, так что тонкая футболка вмиг взмокла, противно прилипая к телу.
В голове пустота и странное спокойствие, словно все эмоции отключили, вырубили тумблер и с корнями вырвали электрические провода. Моя нервная система претерпела короткое замыкание, так что тухлый горелый запах полностью заполнил мои легкие. На языке ощущался металлический привкус.
— Ты проснулась.
Не то вопрос, не то утверждение. Я опустила взгляд на руки и заметила, что трусятся они у меня словно у наркомана, не получившего свою дозу в положенный срок. Язык прилип к небу, и с большим трудом мне удалось сглотнуть. Тяжелая голова отказывалась думать. Сложно сказать, что это было, но складывалось ощущение, что я коме. Вдали от эмоций.
— Мне нужно уехать, нужно решить …много чего решить надо, — мужчина замолк, осторожно приближаясь ко мне.
Я не повернула голову, не сказала ни слова, просто так же сидела. Смотрела ровно в одну точку, пока Боря не сел аккурат на место «этой точки».
— Тут будет Маша и Андрей, чтобы ты не чувствовала себя…я хочу, чтобы ты не была одна, хорошо? — глаза зацепились за движущиеся губы, я слышала слова, но не могла понять их смысл.
— Я виновата, — сипло прошептала, толком не узнала свой голос.
Боря резко приблизился к моему лицу и прошипел:
— Ты ни в чем не виновата! Уясни это сразу, виноват кто угодно, но не ты. И уж если смотреть правде в глаза, то виноват я.
Пожалуй, именно то, что я сказала это вслух, помогло мне свыкнуться с мыслью, что ничего не вернуть. И вдруг то, что раньше было таким важным, внезапно превратилось в нечто обыденное, не стоящее внимания? Все эти безумные переживания по мелочам отошли на задний план. Все мишура. Словно что-то оборвалось во мне, треснуло и раскололось, распалось у ног на мелкие острые части, впивающиеся в ноги.