— А теперь я хочу перестраховаться. Чтобы ты, сука, никому не смогла нас сдать.
Покрасневшие от слез глаза уставились на меня с животным ужасом. Я достал из кармана заточку и полоснул ее по этим самым глазам. Одновременно раздался ее истошный вопль и испуганные крики моей ватаги. По окровавленному лицу стекала бело-розовая масса. Тело девчонки дернулось и обмякло. Она потеряла сознание.
Поднял голову — надо мной стоял я сам. Выражение лица обреченное и пустое.
— Кто ты? — хрипло выдохнул я, не обращая внимания на то, что наверняка кажусь сейчас сумасшедшим.
— Твоя душа… Теперь я ухожу… Навсегда…
Он развернулся и пошел прочь, а я ощутил, как рвется невидимая нить, еще дающая мне возможность спастись. Я больше не был человеком. Остался зверь. Одинокий, жестокий, голодный…
Что ждет этот мир,
и куда же он катится,
И что после нас
нашим детям останется?..
С утробным стоном захлопнулась тяжелая металлическая дверь бункера. Кате показалось, что от нее содрогнулась земля, а звук напомнил иерихонские трубы, о которых читал Старший. Толком девочка не понимала, как должны звучать пресловутые трубы, поэтому все громкие и резкие звуки сравнивала с ними. Первый раз за свою восьмилетнюю жизнь она оказалась снаружи. И этот мир ей не понравился.
Серая, искореженная рытвинами земля, обломки непонятных сооружений, свинцовое небо, сквозь которое едва просеиваются солнечные лучи. Но, несмотря на бледность дневного светила, оно сначала заставило Катю зажмуриться. До выхода на поверхность, как выглядит солнце она могла представить только по картинкам в чудом уцелевших книгах. Их бережно передавали из поколения в поколение. Детям не разрешалось с ними играть. Только с семи лет, когда считались уже достаточно взрослыми, им позволяли прикоснуться к удивительным страничкам, открывающим двери в иной мир, давно утраченный и похожий на сказку. Катя быстро научилась читать и за год жадно проглотила несколько десятков книг. Она жалела, что больше такой возможности не представится.
Девочка робко взглянула на мать, кажущуюся еще суровее, чем обычно. Камуфляжный комбинезон, такой же, как на дочери, застегнут до горла. За плечами рюкзак с предметами первой необходимости. «Интересно, насколько нам хватит продуктов? Успеем найти другой приют?» — подумала Катя и осторожно спросила:
— Куда мы пойдем, мама?
Женщина не ответила, вместо этого грубовато развернула дочь к себе и застегнула молнию комбинезона до середины ее шеи.
— Солнце может быть опасно для кожи. Капюшон накинь и респиратор надень.
Девочка послушно вытащила из своего рюкзачка уродливую маску и нацепила на лицо, набросила капюшон. Мать сделала так же и решительно направилась вперед. Заметив, что дочь заколебалась, резко развернулась и бросила: