Конечно, ординатор Подстаканников чего-то долго в эти самые заграницы собирался. Правда, никогда идеализма не разделял, но любил профессора Снежкова как младший товарищ и опекал как старший брат.
Квартира в Литейной части была у Подстаканникова из пяти комнат, но уютная: большие овальные окна в стиле модерн смотрели на булыжную мостовую. В трёх комнатах обитал Подстаканников с женой и мыслями о заграницах, а в двух товарищ Котлонадзор – недавно возникший из руин сосед, битый под Перекопом белогвардейскими пулемётами. Как он всем говорил. Правда, Подстаканников не мог взять в толк: как же товарищ Котлонадзор был битый так, что пулемёты на его теле не оставили никаких шрамов, которые обычно возникают при пулемётных ранениях? А в связи с тем, что Подстаканников, собираясь за границы, всё-таки свои комнаты ещё не освободил, их и не мог занять товарищ Котлонадзор. Между тем Подстаканников был невоздержан на язык. И вроде не потому, что презирал новые порядки. А просто и с характера, болтать любил. Особенно, когда выпивал с Котлонадзором на общей кухне. К примеру, товарищ Котлонадзор как-то спросил про сочувствия властям.
– А я властям не сочувствую! Никаким не сочувствую властям! – кричал в ответ Подстаканников. – Ещё чего? Пускай власти мне сочувствуют!
– А вот это уже зря! – обижался на него Котлонадзор. – Я, как боец, битый пулемётами, и к тому же ещё воротами Зимнего дворца на всю голову двинутый, а я так скажу, что вот это ты совсем уже зря!
– И вовсе и не зря, и не зря! – огрызался Подстаканников.
– А я так скажу, понимаешь, что совсем уже зря…
Однажды Котлонадзор, увидав у Подстаканникова изящный молоточек, попросил взять и повертеть его в руках. Вертел, вертел. После прищурился:
– А для каких целей надобна такая диковинная штуковина? – Котлонадзор был уверен, что некоторые врачи держат у себя подобные молоточки лишь для форсу. Ну, медицинская трубка, понятно, за ухом можно почесать. А блестящими молоточками только по ногам дерутся. Подстаканникову бы промолчать, или перевести разговор на другую тему, или загнуть что-нибудь про высокую материю. А он, возьми и пошути, ответь Котлонадзору, дескать, молоточек ему надобен, чтобы деньги из пролетариев вышибать. Так прямо и заявил:
– Тюкнул молотком пролетарию по кумполу – и четвертной, пару раз засадил ему наотмашь промеж глаз, глядишь и полста…
– Вот оно как, – задумался тогда Котлонадзор, – Вот оно, поди ж ты, понимаешь ли, этого как, а?..
Молоточек, конечно, о подобных материях не задумывался. Как это: посредством его изящных преимуществ, и кому-то по кумполу? Да молоточек вообще задумываться не умел, ведь он являлся неодушевлённым, хотя и существительным предметом. Вот если б он был детектор лжи, тогда да. Тогда бы задумывался по разным поводам и без повода.