Магазинчик самообслуживания был открыт. Часы лежали в прозрачных витринах с ценами, выгравированными на пластинках. Это значит – цены неизменны. Под каждой витриной – картоприёмник, чуть выше – окошко выдачи. Выбор в лавке был невелик. Такая модель, как у Кардвиндлижа, 3 кредита. Ещё одна круглая, в розовом нежном корпусе, ставящаяся на стол, по-видимому, с таймером, так как наверху был приделан серебристый набалдашник, – 7 кредитов с карты жизни. Круглые, большие, похожие на лепешку с креплением сзади, вешать на стену – 12 кредитов. И вот мечта! «Они существуют!» – взвизгнула Латимелия. Крошечные, круглые, с кожаным ремешком, эмалевым циферблатом. Часы для конечности – 16 кредитов. Кардвиндлиж сунул карту жизни в картоприёмник. Зажегся зелёный огонек, потом красный. Картоприёмник выплюнул карту, списав с неё 16 кредитов. Медленно выехала нижняя панель. На пластике лежали часы. Латимелия дрожала от радости, пока Кардвиндлиж застегивал их. Часы ей шли. Латимелия вертелась как заведённая, вытягивала конечность, трясла ею. Он обнял её, рассмеялся. Его Лати, его малышка была счастлива. Мужских моделей было две. Круглые, с чёрным циферблатом и такие же круглые в цвет серебра за 18 кредитов. Кардвиндлиж выбрал чёрные. Менее заметные и более надежные. Латимелия помогла застегнуть их на конечности. Они выставили одинаковое время, договорившись, если разлучатся, то, по крайней мере, будут наблюдать один и тот же день и час. «Времени не существует!» – закричал вдруг Кардвиндлиж, подхватил Латимелию и закружил. «Да, мистер Кардвиндлиж, по-моему, вы сумасшедший! Сегодня вы отдали свою жизнь за то, чего нет!». Они хохотали. Он прижал Латимелию к себе. Усаживая её в менэфис, шепнул: «Я люблю тебя, Лати». Она вздохнула.
Им нужно было пересечь Марадах. Дальше – природное плато в горах. У сопротивления там своя взлётная полоса. Латимелия всю дорогу была занята часами. И дышала на стеклышко, и протирала его. Таращилась на часы всеми восемью глазами и радостно улыбалась. Кардвиндлиж поймал себя на мысли, что и сам слишком часто заглядывается на циферблат. Кстати, он стал себя плохо чувствовать. Не хотел говорить Латимелии, пугать её. Приближалось время сдачи крови. Она уже переполняла его. Осталось сорок восемь часов до назначенного рабочего дня. Хоть на Варниане и не существовало времени, у каждого был свой встроенный таймер. То есть, если Варнианцы договаривались о встрече, то вполне понимали, где и как она состоится. Никто никогда не терялся и никуда не опаздывал.
Через двенадцать часов они достигли плато. Подъем на него менэфис перенес достойно, хотя мотор кряхтел. Вид, открывающийся сверху, поражал воображение. Сильный ветер и тяжелый для дыхания разряженный салатин. Кардвиндлиж волновался. Он настроился на нужный канал около часа назад, но ответа не было. Об этом он умалчивал, не хотел пугать Латимелию. Наконец ему дали инструкции. В плите, в трещине – кольцо. Кардвиндлиж быстро нашёл его, потянул. Открылся небольшой люк с уходящей вниз чёрной лестницей. Он спустился первым, потом Латимелия. Их встретили достаточно дружелюбно. Выделили маленькую комнатку. Главный – напыщенный молодой варнианец – сразу приступил к делу. Объяснив, что убежище – всего лишь пункт отправки и приёма транспорта и грузов. Кардвиндлижа провели в отсек с кораблями. «Какая рухлядь», – Разочарование – вот то чувство, которое испытал Кардвиндлиж, и даже страх, рассматривая их. Ему показали маленький двухместный ял. Объявив, что отправляют их через два дня. Выходить в эфир с этого места запрещено, заказывать товары – тоже. Кардвиндлиж разочарованно вздохнул. «У вас есть ключ от яла? Покажите!». Этот самоуверенный варнианец уже раздражал. Кардвиндлиж достал ключ в виде шестигранного кубика, открыл им люк. Вскоре его оставили в покое.