Отсутствие рядового Кузнецова для офицеров роты осталось незамеченным. Никто не заметил и саквояжа, который он прятал в лесу неподалеку от парка боевых машин. В стареньком портфеле лежала солдатская «роба», в которую великан переодевался, возвращаясь из самоволки. В подразделении утром еще несостоявшегося дезертира ожидала сногсшибательная новость. Мотострелки покидали военный городок ровно через неделю. В этом уже никто не сомневался, не сомневался и верзила. Александр решил действовать, как можно быстрее. После обеда он направился в лес, где был его тайник. Небольшая яма, прикрытая дерном, сейчас ему не внушала доверия. Он доподлинно знал, что подобных тайников в этом сосняке десятки. Солдат, гонимый тревожной мыслью, «исследовал» практически каждый метр небольшого леса. В своих предположениях армейский старик не ошибся. Он нашел еще три подобных тайника, все они были «забиты». В одном лежал короткий автомат Калашникова и цинковый ящик патронов, в остальных были продукты питания. От такого «улова» Кузнецов даже присел на землю. Мысль о том, что все это надо забрать и сделать надежный тайник подальше от этого леса, пришла ему мгновенно. В роту он пришел только к ужину, рота уже кушала. Стрелок-зенитчик спал этой ночью, как убитый. Он был уверен, что его тайник никто и днем с огнем не сыщет…
Время до отправки эшелона Кузнецов также не терял даром. Тайник, которым служила заброшенная дача, пополнился двумя картонными ящиками с гречневой кашей и тушенкой. Без проблем вместились сюда и два матраца с одеялами. Александр был практичным человеком. Он приносил в маленький домик буквально все, что могло пригодиться для проживания. Дальнейшая жизнь не исключала трудностей. Уму-разуму, пусть даже примитивному, учила его деревенская жизнь, весомую лепту внесла и служба в армии.
Мотострелковый полк по плану выходил из городка глубокой ночью. «Славянка» не предусматривалась, армейские чиновники боялись нарушить покой местных жителей. Все и вся проходило без официальной помпезности, отсутствовали и представители городской власти. Кузнецов после ужина долго бродил по казарме и почему-то равнодушно смотрел на всю суматоху последних сборов и приготовлений. В трехэтажном здании был настоящий кавардак. В спальных помещениях двери были сломаны, выбиты стекла в окнах. Все стены, даже часть потолков были исписаны и разрисованы. Свой автограф в коридоре оставил и Александр, который острием штык-ножа написал свою фамилию и год дембеля. Каждый солдат в этот период действовал по своему «усмотрению», надеясь наилучшим способом приготовиться к многодневному маршу в центральную Россию. Марш предстоял тяжелый, без немецкого комфорта…