– Моя доляна. Косяк за мной, это понятно. Прими возврат. Зла не держи. Надеюсь, между нами ровно.
Сергей равнодушно придвинул деньги к краю стола, кивнул, как бы соглашаясь с раскладом.
По едва различимому движению бровей Спицы половой мгновенно организовал на столе штоф смирновской и еще одну запотевшую рюмку. Выпили молча, не чокаясь. Трактирщик пошевелил толстыми губами, будто проговаривая про себя тяжкую речь, помялся слегка, но, под требовательным взглядом Сергея, начал выдавливать из себя все, что знал.
– Сразу скажу, что моей вины в том, что с вашим гоп-стопом такая хрень приключилась, впрямую нету. Но за людей, что я подсуетил, ответ держу, потому и гроши твои вернул. Вести нехорошие до меня через пару дней дошли, когда я сам начал нюхать, куда мои ребятки запропастились. Ты, Марута, сам видел: люди не простые. Чтоб таких стреляных воробьев на мякине провести… так просто не бывает. Да… – Спица быстро плеснул из штофа и опрокинул рюмку, не предлагая Сергею. – И вот что узнал. Туз с Валетом нашлись в морге Александровской больницы. Дырявые, что твой дуршлаг. Санитары маякнули, что привезла их охранка вместе с пятью своими. Перестрелка. Получается, что вели вас. Грешным делом на тебя думал и твоего жиденка.
– Яшка две пули мне в спину засадил. С подводы сбросил. Думал, сдох.
– Сученыш твой Яшка, ясный пень. Значит, делиться не захотел. Эта братия мне знакома. Отчего-то не удивлен.
– Он сдал?
– Погоди, Марута, это только начало сказки. С чего бы корешу твоему моих людей охранке сдавать? Когда у него сытый куш на кону. За который он, не особо переживая, другана своего, тебя то есть, хайдакнул? То-то… И еще тебе весточка. В Крестах твой Яшка. Взяли на горячем. Вышак ему ломится. Чтоб ты понимал.
Сергей постарался не показать, что удивлен и озадачен, но зубы предательски заскрежетали: достать подельничка из камеры, когда ему уже мажут лоб зеленкой, не представлялось возможным. Злорадства не было, было чувство досады, что поквитаться вряд ли придется.
Лицо Володи покраснело, сказывалось действие алкоголя. Он продолжил.
– И кто сука в таком раскладе, спросил я себя. И еще вопросец: есть два жмура и один арестант, и один пропавший невесть куда, то есть ты, а куда запропастился сосватанный тебе Король? Который по фамилии Линде? Поспрошал я у людей, которые при погонах и в чине и мне по гроб жизни обязаны. Которых только, когда самый пердимонокль случается, побеспокоить могу. И, понимаешь, Марута, тут выясняется неожиданная штука. Что вроде бы мой Линде этот, Король который, как бы давно уволился из охранки и ушел в наш мир. И дел с ним переделано разных, мама не горюй. Подумать на него – никак: кровью замазан по самое не хочу, проверенный урка. Но только все это – чешуя. Внедренный агент, сексот, смекаешь, что такое?