«Случилось что-то очень плохое, - сказал Лиафорн, подбивая ее.
«Я не думаю, что он хотел больше жить», - сказала Маргарет Сигарет. «Я думаю, он хотел, чтобы его внук приехал, а потом он хотел умереть».
Огонь пылал по всей костровой яме, и те, кто ждал возле хогана, разразились криками и смехом. Девушка приближалась - бежала через полынную траву во главе неровной линии. Один из эндиши повесил одеяло на дверной проем хогана, давая понять, что церемония будет возобновлена внутри.
«Мне нужно войти внутрь, - сказала миссис Сигарет. «Больше нечего сказать. Когда кто-то хочет умереть, он умирает ».
Внутри, у стены хогана сидел крупный мужчина и пел с закрытыми глазами, голос повышался, понижался и менял ритм по образцу, старому, как народ.
«Она готовит своего ребенка», - пел здоровяк. «Она готовит своего ребенка».
Девушка с белой ракушкой, она ее готовит,
В белых мокасинах ракушечника она
готовит ее,
В белых леггинсах ракушечника она
готовит ее,
С украшениями из белых ракушек она
готовит ее.
Крупный мужчина сидел слева от Лиафорна, скрестив ноги перед собой, среди мужчин, выстроившихся вдоль южной стороны хогана. Напротив них сидели женщины. Пол в хогане был расчищен. Небольшая кучка земли накрыла костровище под дымовым отверстием в центре. У западной стены расстелили одеяло, и на нем были разложены твердые товары, принесенные для этого дела, чтобы благословить их красоту. Рядом с одеялом одна из теток Эйлин Эндиши церемонно расчесывала волосы девушки. Она была хорошенькой девушкой с бледным и усталым лицом, но в то же время каким-то безмятежным.
«Девушка с белой раковиной с пыльцой готовит ее», - пел здоровяк.
«Она будет говорить, положив ей в рот пыльцу мягких товаров.
С пыльцой мягких товаров она
готовит ее.
С пыльцой мягких товаров она
благословляя ее.
Она ее готовит.
Она ее готовит.
Она готовит своего ребенка к жизни в красоте.
Она готовит ее к долгой жизни в
Красоте.
С красотой перед ней, Девушка с Белой Раковиной
готовит ее.
С красотой позади нее, Девушка с Белой Раковиной.
готовит ее.
С красотой над ней, Девушка с белой ракушкой
готовит ее. "
Лиафорн обнаружил, что, как и с детства, захвачен гипнотическим повторением слов, в которых смысл, ритм и звук смешивались в нечто большее, чем их совокупность. У одеяла тетя девушки Эндиши завязывала ребенку волосы. Другие голоса за стеной хогана присоединились к пению большого человека.
«Она готовит ее, окружая ее красотой».
Девушка становится женщиной, и ее люди празднуют это прибавление к Дини с радостью и почтением. Лиафорн тоже обнаружил, что поет. Гнев, который он принес, несмотря на все табу, на этот церемониал, был преодолен. Лифорн почувствовал себя восстановленным в гармонии.