– Дура какая! – сказал он ласково, улыбнулся и прижал к себе.
И в этот момент я не хотела ни моря, ни воздуха, ни солнца, потому что и море, и солнце, и воздух сейчас обнимали меня.
– Приезжай, а? Ну, пожалуйста! Мне важно, чтобы ты отдохнул, – упрашивала я его.
– Я справлюсь сам. А ты можешь заболеть.
– Но ты же приедешь?
– Не знаю. Отдыхай.
Тут всем сказали расходиться, и мы расстались. Впервые за 25 лет.
Вагон качнуло, и он плавно покатился по направлению к югу. Мой дом по-прежнему оставался на севере, а «сердце моего дома» удалялось вместе с перроном и махало мне рукой. Я тоже помахала в ответ и отвернулась от окна…
Так!..
Теперь мне предстояли двадцать шесть часов духоты в компании пятидесяти совершенно чужих «голых» людей от мала до велика.
На боковых от меня местах ехали из Питера бабушка с внучкой-«готкой»>4. Бабушка была ещё молодой и совершенно разумной женщиной лет шестидесяти, а внучка – вообще прелесть. Она подружилась с проводниками-мальчишками и периодически бегала к ним подзаряжать смартфон. Между делом хрустела чипсами и с кем-то переписывалась.
«Миленько…», – отметила я для себя и поставила им «плюсик» в своём «блокнотике». – «С этой стороны проблем не будет. Приятное соседство только скрашивает дорогу…».
На полке сверху кто-то спал, а через подобие стола, напротив меня сидела дородная блондинка-«гренадёрша» с красным пористым лицом, и не менее крупная, но молодая прыщавая девушка, видимо, её дочь. Им я поставила сразу жирный «минус», с первого взгляда.
Я переоделась в шёлковую тунику и легла с книгой в перестеленную для меня, постель.
Мамаша и девица смотрели на меня безотрывно – как «дети кукурузы»>5 – будто собирались меня съесть. Мне это затянувшееся рассматривание надоело, и я решила разрядить обстановку. Чтобы они не смотрели на меня как на еду, я достала яблоки и сказала:
– Меня зовут Оксана. Угощайтесь.
С боковых сидений яблоки приняли и поблагодарили. А «дети кукурузы» переглянулись, молча взяли яблоки, положили их на стол и продолжили меня изучать.
– А где же та малышка, которая боялась спать наверху? – продолжила я разряжать обстановку и налаживать контакт с попутчиками. – Она, наверное, ушла к маме?
– Нет. Это я, – услышала я голос прыщавой девушки.
– А мне говорили, что она маленькая, – я выпалила первое, что было на языке.
Но, видимо, недоумение звучало так ярко, что девица-«гренадёрша» добавила:
– Мне – четырнадцать.
Мамаша-«гренадёрша» при этом не проронила ни звука и продолжала меня сверлить взглядом.
Я не нашлась что ответить и, лишь подумав: «Воистину говорят, что в России дураков на сто лет припасено…», – отвернулась с книгой и вскоре заснула.