И, наверное, это хорошо! У них свои, другие воспоминания. Ведь я уплетаю любимое яство своей Души. У них – свои любимые яства.
А тогда. Мы валимся в глубокий, царский сон.
Во сне я снова вижу папкин пароход. Его корма еще почти рядом с дебаркадером. А нос уже далеко впереди. Моё пароходное детство отплывает навсегда.
Глава 14
Мамкино платье
Утром мы идем записываться в школу.
Радость переполняет нас с Вовкой. Его маленькое, доброе сердце бьется в унисон с моим, он забегает вперед меня:
–Верка! Я тоже буду с тобой учиться!
Мой дорогой маленький «Хви-и-ле-и-пеок », не повезет тебе с учителями. Но мы с тобой еще не знаем этого.
Школа старинная, двухэтажная, из потемневших брёвен. С огромными, таинственными окнами. Она, как и клуб, стоит на берегу, но не реки, а затона. Слева клуб, справа караванка. Около неё зимой стоят на приколе пароходы.
Высокое, представительное крыльцо и резные перила ведут в просторный холл. Я ничего не помню о процессе моей записи в школу.
Я помню много детей, чаще всего с мамками. Строгие учительницы с кружевными воротничками. Приглушенный, благоговейный, но всё же гвалт. И всё.
И уже мы идем с мамой домой. Но я не бегу играть. Мы начинаем собираться в школу. Вовка помогает мне собирать портфель, разыскивая нужные причиндалы, как говорила наша мама.
Все к школе мне давно куплено в городах, где наша стоянка была подольше.
Я любовно рассматриваю карандаши, коробочку с перьями, пару простеньких ручек к ним. Тетрадки, резинку. И прочие надобности. Потом мы с Вовкой рассматриваем мой букварь, там столько всего интересного. Мама суетится за столом. Она прикидывает так и сяк ткань мне на форму, но что-то не получается. Она села за стол и задумалась.
Я помню убранство нашей комнаты в бараке очень хорошо, так нам было так тепло и уютно.
У входа направо печка с большой трубой и маленькой плитой. Посредине стол. У окна комод, где собственно хранилось всё наше добро, тщательно постиранное хозяйственным мылом, отглаженное паровым утюгом, любовно и аккуратно разложенное по ящикам, с учетом предназначения. Ящик с постельным бельем, в нём пара смен из белоснежных простыней и таких же наволочек. Ниже в ящике наше нательное белье, как у нас говорили «ношобное»25, опять же аккуратно разложенное на каждого члена семьи.
Самый нижний ящик- это мамины и, значит, всей нашей семьи, запасы. Здесь отрезы ситчика, кружевные подзоры и прошвы, вывязанные мамой и бабушкой впрок.
Старые Вовкины и папкины штаны, протершиеся кое-где до дыр. Штаны ждут длинных зимних вечеров для перекройки или штопки.