Стакан с водой и бутылочка стояли рядом, и девушка лихорадочно отпила несколько глотков, выиграв по времени для себя еще пару мгновений. "Говори, госпожа наглец. Я буду слушать тебя, только пока пью свое вино, а его у меня осталось меньше, чем полбутылки"... Дрожь откатила, и воздух вокруг стал кристально ясным, как и затянувшаяся тишина. Кто эти люди для Эски? Убийцы? Завоеватели? От них ни на каплю не зависит ни ее жизнь, ни жизнь ее близких. Ей не нужно уговаривать их развязать ей руки и отпустить на свободу, ей не нужно предлагать выкуп ни одному... Завкафедрой смотрит строго, руководитель раздраженно, профессор теряет терпение.
Эска вдруг откинула с лица волосы и улыбнулась.
- Господа, - властно и громко произнесла она, - мне ни к чему эти бумажки, потому что здесь написана несусветная чушь!
И демонстративно порвав их на части, кинула себе за спину.
- Мне дали слово, и я воспользуюсь такой прекрасной возможностью! Что вы знаете об истории, многоуважаемый профессор? Что все мы знаем? Чему нас здесь учат? Кто-нибудь может мне ответить, - кто сидит в этом зале? А?
- Простите?
- Если не знаете, что отвечать, то лучше не перебивайте, вопросы зададите потом... Посмотрите друг на друга, друзья мои! Последняя война, объединившая два Берега была настолько давно, что, слава богу, мы не имеем и малейшего представления о том, что это такое. Посмотрите друг на друга еще раз, - кто из вас цатт, а кто нет? Эта граница стерта, как и граница древних государств! А цена? Историки, такие, как мы с вами, нацепив на нос очки, внимательно следим за тем, как крутятся механизмы времени, как политики и властьимущие подписывают бумаги, ставят печати, нажимают на рычаги и на кнопки. О-о-о! Вот она вся соль, - разобрать следствия и найти причины... а после записать, зафиксировать, чтобы на подобных положительных или отрицательных примерах учились следующие поколения.
Эска вздохнула и снова осмотрела всех поверх голов.
- Некогда, очень давно, один Берег пошел на другой войной. И все поделилось на своих и чужих. И только за то, что человек чужой, а не свой, его можно было безнаказанно убить. Я жалею, что взяла эту тему... и я не могу говорить о ней в тех масштабах, в которых нужно говорить здесь, - с высоты прошедших веков и с высоты университетской кафедры. С этих высот не видно ни одного человека... ни одной судьбы не видно. А стоит приглядеться, и попытаться заглянуть в сердце крошечной пылинки истории, так все эта громадная эпохальная история сама превращается в пыль. Все переворачивается с точностью до наоборот. Мне плевать, что творят короли и первосвященники... мне плевать, каким громогласными призывами они обманывают нас... мне плевать в какого бога верит тот, кого я люблю... вы не поверите в то, как сильно человеку хочется просто жить, и чтобы ему никто не мешал, никакая борьба, никакие завоевания, ни какие свои и чужие, даже если все в прошлом.