- Удивительно, что Аверс сам не стал героем легенд. Он благороден, талантлив, и совершал больше героических поступков, чем я. Аверс - более достоин войти в историю.
Роттери кивнул, соглашаясь:
- Истинно так. В этом времени он не поддался порокам, даже прожив здесь так много лет, остался честен с собой и неизменен характером, насколько я могу судить за прошедшие годы нашего сотрудничества, а потом дружбы. К тому же, он сохранил вам сердечную верность, не увлекаясь мимолетными и безымянными всерьез...
Барон стушевался и замолк, всем своим видом выдав вину за то, о чем не хотел говорить вслух. Я уточнила:
- "Сердечную верность", а это значит, что телесной он мне не хранил, вы об этом?
- Не казните меня! Глупый мой язык вместо похвалы выдал то, что вас уязвило...
- Я не уязвлена. - Ответила искренне, не чувствуя ни ревности ни упрека оружейнику. - Я бы взволновалась, услышав, что он все свои юные и зрелые годы прожил монахом. Это ужасно и жестоко, - подобный обет. Мужская природа иная, желания тела сравни голоду и попрекать в естественном глупо. Не казните сами себя за сказанное, господин Роттери. К прошлому Аверса в любой из жизней я не ревнива.
- Ваши слова говорят о зрелости сердца. Но все же, простите...
Кивнув и немного выждав, заговорила о другом:
- Аверс говорил, у вас есть книга, написанная на непонятном никому языке. Можно взглянуть?
- Конечно! Даже нужно! - Роттери ускорил шаг и ушел к отдельно стоящей маленькой витрине. Достал ключ, открыл и не взял книгу в руки, а отошел в сторону. - Один нюанс, - перчатки.
Вазочку я оставила на подоконнике, рук не запачкала, но щепетильность барона поняла правильно - слишком ветхая вещь. Он достал нитяные перчатки из ящичка, пинцет, все протянул мне.
- Если вы сможете прочесть хоть слово и призвать Алхимика, я был бы счастлив! Все, что я хочу успеть прежде, чем умру второй раз, это вновь встретиться с божеством и склониться в почтении за дар этой жизни. - Он сипло засмеялся и добавил: - А, может, и выпросить у него еще одну, новую. Я ценнее многих современных глупцов и пустышек, мне нисколько не жалко будет никого, чье место я займу во второй раз.
- Вы циничны.
- Не осуждаете?
- Не в праве.
- Как все же удивительно, что вы так просты и человечны. Если бы Аверс не разрушал мифы, которыми я засорил разум, я бы с ума сошел, что вижу вживую саму Мираклииду или Соор.
Согласно кивнула:
- Я до сих пор восхищена и едва верю - на что оказался способен разум людей. Но в ужасе от того, что сотворило человеческое воображение за эти века. И я не о себе, а обо всем сразу - от искусства до истории.