— Давай быстрее… И готовь транспорт в медотсек, — Кер вышел на корпус.
— Понял, сэр.
Наемник оттолкнулся, скорректировал полет и приземлился в пяти метрах от люка истребителя Михайловой. От удара отсушило левую руку, но магниты держали исправно. Встав, он дошел до люка, открыл его и полез вверх.
— Твою мать, — скрипнул он зубами, увидев, что Светлана действительно с единственной конечностью. — Кто ж тебя так.
— Простите, сэр? — ответил Ксенакис.
— Торопись давай, она уже не дышит, — ответил Сергей.
— Откачаем, сэр. В крайнем случае, клонируем.
— Да иди ты. Если Иванов там тебе что-то в уши льет, я его…
— Он ушел. Мы будем через минуту.
Сергей как раз успел вытащить Михайлову из кресла и вытащить на корпус, как подошел «Удачливый». В течении полуминуты ее, прямо в шлюзовой камере, вытащили из скафандра, засунули в реанимационный модуль, и увезли.
Иванов проводил медиков злым взглядом и повернулся к Сергею, покачал головой и повернулся уйти.
— Стоять! — скомандовал тот. — Куда собрался?
— Сдавать дела и должность, — буркнул он.
— Я еще ничего тебе не говорил. Так что не спеши.
— А толку-то? Когда тебя вальнут, меня точно снимут. Так что я уж лучше попрошу перевод, может, с другим Наемником повезет больше.
Кер ухмыльнулся:
— А-а-а, так ты обоссался… Ну давай, давай, заодно подгузники поменяй…
— Да пошел, ты. Все думаешь, в игрушки играешь… — отмахнулся Иванов и ушел.
Сергей вздохнул и захлопнул шлем. Он понимал, сколько проблем только что создал себе в будущем (и даже настоящем). Но пока были текущие дела — вернуть истребитель в ангар. А потом все-таки поймать Билла и поговорить нормально.
Таркетов посмотрел в глаза своему отражению и поиграл желваками. Парадная форма, безукоризненный ежик короткой стрижки, блестящая эмблема Военного флота Скопления Сигма на правом плече. Одев фуражку, он взял папку с бумагами, вышел из каюты и направился по коридору к ангару.
Раньше построить весь личной состав эскадры было проблематично, но после понесенных потерь — места хватило. Один чертов корабль-носитель Наемников… И снова эта проклятая для всех сигмийцев фамилия.
Составы кораблей стояли ровными прямоугольниками в главном ангаре. Перед самыми крошечными прямоугольниками — металлические кубы гробов, причем напротив двух прямоугольников — площадь металла была куда больше, чем выживших. Триста семнадцать молодых мужчин и женщин, за которые земляне не расплатились ни единой жизнью.
Таркетов хоронил не только шестую часть личного состава эскадры, но и собственную карьеру. Вдоль замерших по стойке «смирно» прямоугольников, Виктор прошел на свое привычное место — устанавливаемую кафедру, перед которой не раз и не два зачитывал наградные списки и издаваемые приказы. Обычно у него был заготовлен суфлер, но сегодня он не хотел говорить как положено.