– За хвост подвешу! – прошипел Рэкшор, на что Шуша сделала еще один агрессивный выпад.
– Кристофф! Я же просил, – предостерегающе встрял Рассел, вклиниваясь между этими двумя. – Вильгельм, мы благодарны тебе за наряды для рье Батори, и ты наверняка хотел бы видеть результат своих трудов. Но сам понимаешь, она не может начать примерять это все прямо на улице. Так что еще раз спасибо…
– Спасибо в карман не положишь. – Алмур стряхнул с помятого Кристоффом рукава невидимые пылинки и вновь уставился на меня. – И я уверен, что мои работы не нуждаются в дополнительных примерках, но я бы хотел нечто другое.
Он многозначительно поиграл бровями. Выглядело очень пошло, если бы до меня не дошло: Вильгельм попросту ждет выполнения моего вчерашнего обещания.
Алмур хотел новые рисунки одежды, а у меня все из головы вылетело. Мысли быстро зашуршали, словно тараканы, которых застали врасплох, когда включили свет на кухне. Вжух – и нет ни одной толковой.
Только пустота. От напряжения, а может, от яркого солнышка даже пот на лбу проступил. Самым правильным было бы извиниться перед модистом, сказать, что выполню обещание позже, но что-то подсказывало: этим я могу заработать себе смертельного врага-истеричку.
– Вы бы хоть лавочку тут поставили, – неожиданно перевела на себя внимание рьина Томпсон. – Даже присесть пожилому человеку негде. Господин Рэкшор, непорядок.
Я бросила на нее удивленный взгляд. Бэдфорд поспешил подставить рьине руку, да и Алмур сделал к ней шаг. А вот сам Кристофф даже не дернулся в ее сторону.
Зато краем глаза я заметила, как он умудрился закинуть себе в рот карамельку. Он что, их в кармане сразу без фантиков хранит? Сладкоежка фигов.
– Ноги уже старые, – продолжала стенать Томпсон, повисая одновременно и на Алмуре, и на Бэдфорде. – Возраст дает о себе знать.
Я опустила взгляд на землю и припомнила башмаки рьины. По местным меркам, может, и писк моды, но неудобно же. Идея родилась мгновенно.
– Помните того сапожника, про которого я вам вчера рассказывала, – оживилась, подскакивая к модисту. – Кроме моих туфель он делал и другую необычную обувь. Из мягкой кожи на шнурках и гибкой подошве – кроссовки. Уверена, с вашей креативностью, рьен Алмур, вы сумеете облагородить эту идею!
Рьина Томпсон была тут же позабыта модистом, и внимание переключено на меня. Минут тридцать я буквально на пальцах объясняла, что такое кроссовки, как их носят и насколько это удобно. Пусть и не с превеликим удовольствием, но, кажется, Вильгельм удовлетворился. Я уже начала порядком уставать, и виски ломило, когда он заявил, что все понял, и откланялся.