— Мне никогда не приходило в голову учиться там — может быть, в следующий раз я поеду с тобой, если ты не против компании. — Она снова дразнит меня, слегка толкая бедром.
Мое бедро опаляется от контакта.
— Там тихо. Я слышу свои мысли.
— Ты скучаешь по своим друзьям из Луизианы?
Я пожимаю плечами.
— Не думаю, что это то же самое для парней, что и для девушек. Большинство моих друзей были товарищами по команде, и они злились, что я покинул их. С большинством я давно не разговаривал.
— Держу пари.
Мы подходим к «Луиджи». Открываю дверь и держу ее открытой, чтобы она вошла первой.
Когда Лорел проходит мимо меня, я снова чувствую ее запах. Чем бы она ни обрызгала себя или волосы, пахнет это охренительно.
Она переступает порог и бросает на меня взгляд через плечо.
— Может, сядем здесь, у окна, чтобы наблюдать за людьми?
— Конечно. Мы можем наблюдать за пьяницами, направляющимися к барам.
— Это будет весело. Я посижу, пока ты возьмешь меню?
Хватаю одно и возвращаюсь к столу.
Она окидывает меня взглядом с головы до ног, морщинки собираются в уголках глаз. Наблюдает. Всегда улыбается мне, как будто у нее есть маленький озорной секрет. Я борюсь с первым инстинктом отвести взгляд.
Положив подбородок на руки, Лорел пристально смотрит на кончики моих черных кроссовок. Приземляется взглядом и задерживается на моей промежности. Скользит по груди, плечам, приятная улыбка не покидает ее лица.
Озорная.
Игривая.
Сексуальная, даже с ее огненно-рыжими волосами, собранными на макушке, как крысиное гнездо. В волосах у нее симпатичная серебряная повязка.
Я присоединяюсь к ней за столом и наблюдаю, как она достает тюбик клубничного бальзама для губ, покрывает верхнюю губу, затем нижнюю. Массирует друг о друга, морща, прежде чем убрать тюбик, удовлетворенная.
Снова трет их, наблюдая за мной.
Когда я прочищаю горло, ее глаза скользят по моей шее.
— На что ты настроена? — спрашиваю я.
Лорел напевает, легкая улыбка играет на ее губах, когда она выбирает в меню.
— На что я настроена? Хороший вопрос. — Пауза. — Побольше сыра? И чего еще ты хочешь? — Ее улыбка, по всем признакам, совершенно невинна. — Я люблю пиццу. Могла бы есть ее каждый день.
Она протягивает меню через стол.
Я разворачиваю его, делая вид, что изучаю чертову штуку, но мысленно подсчитывая деньги в бумажнике. Думаю, есть двадцатка, возможно, десятка и немного мелких купюр, чтобы покрыть большую часть?
Одно можно сказать наверняка: я не могу списать этот обед с моей кредитной карты, хотя вполне возможно, что ужин с хорошенькой девушкой станет экстренным платежом, по крайней мере, для моей матери.