Аталина пожала плечами. В последнее время она тяготилась обществом Нэй. Сильно тяготилась. Любовница надоела ей хуже Ронгорских дождей! Иногда ничего, но иногда она пристывала, словно сажа к пальцам… Аталину жутко раздражала эта привязчивость! Нэй таскалась за ней везде, норовила взять за руку, обнять, в глаза заглядывала, как…
— Тебе что до этого, Нэй?! — раздраженно бросила она — Какое дело до того, кто меня трахнет? Кто — то же должен сделать это? Раз ты не можешь!
Нэй посмотрела на неё сквозь упавшие на лоб чёрные пряди волос и вдруг прижалась щекой к обнаженной груди Аталины:
— Люблю тебя… Не могу без тебя! Когда ты не рядом, меня ломает, Аталь. Как от пудры. Он заберёт тебя, так сказала Инона! Я подслушала их разговор — её и этого, который был с тобой в тот вечер!
— Забудешь.
— Нет! Я без тебя просто загнусь…
Нэй села в постели, скомкав простыни и разрыдалась…
— Иди к себе, Нэйлин. — Аталина спустила ноги с постели — Я устала.
Дверь распахнулась.
— Аталь! — голос управляющей звенел, как металлический лист — В мой кабинет, живо! Тебя хотят видеть. Приведи себя в порядок и побыстрее. Не копайся.
…В кабинете управляющей стояла полутьма и прохлада. Дневные лучи, пытающиеся пробиться сквозь плотные опущенные шторы, поворачивали назад, сдавшись. Матовый свет баллонов — светильников лился мягко, обрисовывая контуры предметов, гладил и льнул к ним. Стекал по мягким тканям вниз, на покрытый тонким тёмным ковром, пол.
Инона тяжело поднялась из кресла:
— Проходи, Аталь. Линар Корделл… Вот, собственно. Она и есть.
— Я так и понял.
Девушка вгляделась в сумрак комнаты… Бесполезно, несмотря на приличное зрение, она видела лишь очертания мужской фигуры. Кажется, мужчина сидел в кресле возле стены.
— Оставь нас, Инона. Хочу говорить с ней наедине.
Управляющая вышла, чуть ли не пятясь, тряся жирным задом, обтянутым чёрной тканью длинной широкой юбки.
— Ближе. — сказал он тихо — Ближе подойди. Не бойся. Я ничего тебе не сделаю. По крайней мере, пока.
Она встала в центр, в круг света. Сложила руки впереди, опустила голову. Прикрыла глаза. За прикрытыми веками плясали цветные мутные пятна. Сердце бухало где то в горле, в груди и кончиках пальцев. Не выдержав, тяжело вздохнула, чувствуя, как он встал со своего места и подошёл к ней. Шаги его были мягкими, так двигаются хищники… Или падальщики, Ночные Твари. Их было пруд пруди там, где они жили с братом. Рэйз обожал стрелять по ним из обреза… Хохотал, слыша их резкий визг и звук шлепков хлипких тел на обшарпанный пол.
— Как зовут? — голос мужчины был низким и монотонным — Настоящее имя.