…Корделл отпустил её лицо.
— Я забираю тебя. — сказал он и по лицу скользнуло подобие улыбки — Не напрягайся только. В моём доме тебе не придётся заниматься той дрянью, которой тебя выучили здесь… Мне этого не надо.
Девушка набралась всё таки смелости и, выдохнув, посмотрела на него ещё раз.
Для этого ей пришлось задрать голову, хотя рост её не был низким. Резкие черты лица. Тёмные глаза без зрачков. Кривая холодная улыбка.
— Что, не нравлюсь? — хмыкнул он — Это и не обязательно. А вот ты мне нравишься! Очень. Красива и молчалива. Как раз подходишь для того особого положения, которое тебя ждёт. Ладно. Завтра к вечеру за тобой приедут. Имей ввиду.
Оставив её, он вышел.
Девушка обхватила себя за плечи.
Особое положение. Что это? Постель? Вряд ли…
Хорсетты не используют людей в ЭТИХ целях.
Никогда.
Она не так представляла себе раньше жилище Хорсетта. Иначе, несколько иначе…
В детстве ей казалось, что Хорсетты должны жить в старых, заброшенных катакомбах. Непременно сырых, обветшалых, пахнущих сыростью и плесенью, с затянутыми паутиной потолками. Либо где то в горах… В серых, смрадных пещерах, куда никогда не проникает дневной свет. Когда оборотней терзает голод — жгучий и жестокий, они вырываются из своих убежищ и идут в регионы. Чтоб потом вернуться туда снова. Сжаться в клубок и спать. До следующего голода.
И поэтому сейчас, пройдя по аккуратной, выложенной плитами тропинке, текущей как белый ручеёк через зеленую лужайку и положив руку на квадратную широкую кнопку звонка, растерялась. Ну непохож, никак непохож был небольшой аккуратный особняк со сплошь стеклянным первым этажом (цветное стекло, сквозь которое лился матовый жёлтый свет) на ужасные кошмары её детских фантазий.
Где — то в глубине дома раздался мягкий звон, он смешался с шумом мотора отъезжающего от ворот лайра.
Аталина крепко сжала ручку небольшой кожаной сумки, набитой вещами и прощальными подарками подруг. Нэйлин не вышла попрощаться с ней…
" Дура! Дура с " пудренными " мозгами! " — пронеслось в мыслях — " Я же стараюсь не только для себя! Ох, дура… "
Дверь отворил высокий мужчина в строгом наглухо застегнутом пиджаке и широких брюках.
— Доброго вечера, линара. — улыбка его обезоруживала и располагала к себе — Проходите. Линар Корделл вас ожидает.
Переступив порог, девушка огляделась. Тусклый свет. Очертания мебели. Тепло и ненавистный ей приторно — ягодный запах.
" Хорсетты ненавидят яркий свет! " — говорила мать, отпирая дверь бункера — Держите фонари наготове. Мало ли… "
Мужчина, открывший девушке дверь, удалился. Аталина осталась стоять возле двери, сжимая в руках сумку.