Тогда я в очередной раз захотел сделать что-то с собственными мозгами, ведь работали они однозначно с напрягом.
Подмигнул светловолосому мальчугану с ярко-голубыми глазами, который внимательно меня разглядывал, сидя все это время на руках у отца, на которого был абсолютно не похож. Все же мужчина был с явными кавказскими корнями, и даже если предположить, что мать светловолосая, то-о-о…
«Да какая мне разница, черт возьми», — осек я поток собственных мыслей и быстро сбежал по ступенькам.
После этой неудачи все праздничные агентства я поручил уже местным сыщикам. Тот небольшой город перевернули, казалось, весь. Но опять никаких следов не обнаружилось. А когда я вернулся в столицу, все устройство моего мира встало с ног на голову. Я узнал, что именно отец причастен к гибели первого мужа матери. Не было доказательств, лишь домыслы очередного спеца по поискам, который посвятил меня в то, чем занимался его друг, работавший когда-то на моего брата и давно погибший, почти одновременно с Богданом. И все это наталкивало на определенные мысли, в которые верить никак не хотелось, но…
Слишком все было очевидно. Жаль, что так поздно. С того момента я начал постепенно выводить отца из дела и рыть на него компромат.
Да, на собственного отца. Заталкивая угрызения совести куда подальше.
Я всегда знал, что он вел очень много мутных дел, и мне было на это все равно, но, осознав, что отец мог быть причастен к гибели Богдана, я понял, что мне нужны рычаги давления на Вострова-старшего. Отцом с тех пор он для меня больше не был.
Через пять дней я проснулся раньше будильника на полчаса. Успел выпить кофе на нашей с Лией любимой террасе. Сегодня был особенный день. Три года со дня смерти Лииного отца. Я тогда помог Софье Павловне с транспортировкой тела для похорон здесь, на местном кладбище, рядом с их близкими. Потом я предложил ей помочь с покупкой квартиры в столице. Ведь переезжала женщина к морю лишь из-за мужа. Софья Павловна до последнего отказывалась, но, когда я предложил ей признать Лию умершей и забрать из банка деньги, полагающиеся бывшей теще, как единственной наследнице, лицо женщины перекосило. Она закашлялась, рассердилась на меня, накричала, но в итоге согласилась принять мою помощь.
За новой квартирой женщины, так же как и за ней самой, я установил слежку, которая абсолютно ничего мне не давала. Только вот следить нужно было не за ней, а за кладбищем. Как выяснилось недавно, совершенно случайно, отца Лия посещала и на полгода с даты смерти, и на год, и на два. И вот сегодня я очень надеялся на то, что моя Кнопочка не изменит собственным традициям и все же приедет отдать очередную дань памяти отцу.