Я была уверена, что он ее трахает. В основном потому, что она была красива. Кристоферу нравились красивые женщины – все еще оставалось загадкой, почему он женился на мне, – и он любил их трахать. Еще он любил заставлять меня смотреть на это. Смотреть, как он грубо их трахает. Но девушкам это нравилось, они кричали от удовольствия. Он насмехался надо мной. Потому что, как только они уходили с горстью наличных и раскрасневшимся лицом, он трахал меня.
Насиловал.
Грубо.
Не так, как хотелось бы любой женщине.
И я не кричала. В самом начале да, но это никогда не доставляло удовольствия.
Мне не позволяли уходить, как тем женщинам. Большую часть времени я даже не могла выйти из комнаты самостоятельно.
Он никогда не трахал стервозную парикмахершу передо мной, но я была почти уверена, что он это делал. Из-за того, как она дергала меня за волосы с ненужной жестокостью, как она насмехалась надо мной, и один раз ее резкий щелчок мне по голове. Хотя волосы она укладывала красиво, но я уверена, она этого не хотела.
Когда она заканчивала, все выглядело прекрасно. Блестящие, здоровые, легкие волосы, как будто кто-то расколол мою голову, и мед полился, равномерно покрывая их.
Я ненавидела это, потому что это было прекрасно.
Потому что кто-то – мой муж – раскроил мне голову. Справа был шрам, и это не было красиво. Это было уродливо, неправильно и ужасно, но, по крайней мере, это было реально.
Мои волосы едва отросли на дюйм с тех пор, как меня забрали из дома. Я была удивлена, что они вообще не выпали, что мое тело не сдалось после всего ужаса, через который я прошла.
Самое смешное в этом теле было то, что оно продолжало жить, продолжало восстанавливаться, даже после немыслимых ужасов.
Душа – это уже совсем другая история.
Я зажмурилась, как будто могла стереть себя в темноте. Но когда я открыла глаза, я все еще стояла там. Выбора не было. Шлепки моих босых ног по кафелю эхом отдавались в комнате, когда я голая вошла в гардеробную.
Моя рука потянулась к месту, отведенному для толстых джемперов. Я коснулась ткани, которая была грубой и мягкой одновременно.
Моя рука отпустила его, и я подошла к другой стороне шкафа, стягивая облегающий короткий топ с длинными рукавами. Он был красным. Цвет крови.
Идеально.
Я нашла обтягивающие эластичные черные джинсы. Раньше Кристофер выбирал мне наряд. Это было некомфортно. Жутко. Болезненно. Мне было страшно, неудобно и больно каждый день.
Я думала, если буду поддаваться своему убийце, то смогу оставить смерть и разложение этого места позади.
Оставить его позади.