«Не потому ли, что с самого начала Федосеев отвёл мне лишь криминальный аспект, не желая, чтобы я вмешивался во всё остальное?» — впервые задался вопросом Жечков.
Если замоченное бельё было оставлено демонстративно, — а другого объяснения он не находил — значит, это было использовано как маскировка: вошедшие в квартиру должны видеть полное отсутствие каких-либо сборов или подготовки к отъезду, вот, мол, даже белье в стирке оставили; вся обстановка в доме должна была указывать, что жильцы вот-вот вернутся.
— Мы на сегодня закончили и уходим, — прервал мысли Жечкова один из техников.
— Я тоже закончил, — ответил он.
И, вдруг, в квартире зазвенел телефон.
Техники поспешили покинуть комнату, словно, звонивший мог их увидеть. Абонент на том конце был настойчив, снова и снова набирая номер Шадрина. Из-за непрекращающихся звонков три техника, а вместе с ними и Жечков не могли покинуть комнату: старший группы запретил открывать дверь, пока телефон не умолкнет. В результате, не меньше десяти минут всем пришлось проторчать в коридоре в ожидании команды на выход. Когда Жечков оказался, наконец, на улице, у подъезда его уже с нетерпением поджидал водитель Юра.
— Геннадий Викторович, вас Федосеев ищет. Он звонил в квартиру, но там не брали трубку. Сейчас вызов перевели на машину. Вас ждут на линии, — указав на свою бордовую «Волгу» доложился Юрий.
— Какие кнопки здесь нажимать? — спросил у Юрия впервые пользующийся радиотелефоном Жечков.
Юрий быстро что-то нажал и бросил:
— На связи.
Федосеев спешил поделиться с ним новостью: оперативники из областного управления вышли на след банды, совершающей разбойные нападения на дорогах. Говорил он спешно, словно, опаздывал:
— У них в руках есть человек, который даст нам ключ. Парень напуган, заявлять в милицию боится, говорит, что доверяет только нам. В общем, чем раньше ты снимешь с него показания, тем лучше и для нас, и для него.
Через двадцать минут бордовая «Волга» под управлением Юрия съехала с развязки московской кольцевой дороги и по Минскому шоссе устремилась в сторону области. Жечков вглядывался в проносившееся мимо пейзажи, памятуя о том, что именно по этой дороге десять дней назад ехал Шадрин. Или не ехал?
Тридцать пять километров, отделяющих Москву от Голицыно, Юрий пролетел минут за двадцать. В местном филиале КГБ его встречали как важную персону, поскольку были предупреждены телефонограммами из центра.
Первым делом местные чекисты попросили Жечкова пересесть на другую машину, а «Волгу» Юрия оставить пока в управлении. Другой машиной оказался видавший виды, пыльный и неопрятный 412-й «Москвич», в который он еле поместился. Сзади, на удалении за ними следовала такая же бывалая первая модель «Жигулей». Итого, на две машины приходилось три чекиста. Жечков не понимал, чем вызвана такая конспирация и почему свидетеля нельзя было вызвать в управление.