И запел в полголоса, дополняя рассказ:
— За бортом туман лежит,
Нулевая видимость.
Боцман с розгами бежит,
Шкуру снимать, видимо!
Я поёжилась, представляя, какое наказание могло бы нас ожидать.
— Зато ножичком никто не баловался, — продолжал он. — Команда-то — одно отребье. А таких негодяев в узде держать надо.
— Да, — добавил одноглазый, — боятся — значит уважают. А тут чуток посидим, глядишь — через сутки и выпустят. А может, и к вечеру, если раскаемся… Вот вспомнился мне один случай. Я тогда тоже на губе сидел. Слышу — крик, шум на палубе, а потом — тишина. Я на руках подтянулся, да в оконце выглянул. Гляжу: вдалеке из воды чудище морское выглянуло, маленькая башка с перепонками замест ушей крутится, озирается, а тело дли-и-и-инное такое, кольцами извивается. Ну, я с дуру решил, что смерть моя пришла — конец кораблю. Обхватит, сожмёт кольцами и раздавит судно, как орех. А оно башкой повертело, да и под воду ушло. Вот так, пронесло. Легко отделались. Ну, если не считать, что половина команды штаны намочила.
— А у нас на «Громобое» вся команда, включая капитана, штаны намочила, когда с проклятым кораблём в южных водах повстречались. Вынырнул из тумана старый галеон, а на нём — вся команда на реях болтается. Одни скелеты в лохмотьях. Жуть.
— То не к добру, с бесовским кораблём повстречаться, — одноглазый суеверно скрестил пальцы.
— Так оно и вышло. Налетел на подводную скалу наш «Громобой», и конец ему пришёл. Хвала небу, сами спаслись.
— А может, просто ваши эти штурманы-боцманы-лоцманы перестали бдить? — вмешалась я.
— Конечно. от такого страху достали мы бочонок рому, что для продажи предназначалась, да и раскатили на всех.
— Тогда я даже удивляюсь, что все спаслись.
— А ты что же, в потусторонние силы и проклятия не веришь?
— Верю, конечно. Сама, то есть сам, наблюдал такие явления. А вот скажите, вы про Лунных Дев или Оракулов ничего не слыхали? Где они обитают, не знаете?
Одноглазый отрицательно замотал головой, а певец пожал плечами и присел рядом:
— Не слышал. Может, ты русалок имеешь в виду или сирен, которые под луной песни распевают, да моряков заманивают? Как в той песне: «Прелестница, что ищешь ты под луною полной…»
Мы просидели ещё около часа, матросы всё так же рассказывали невероятные байки о громадных акулах, говорящих птицах и проклятых сокровищах.
При звуке поворачивающегося в замке ключа все притихли. Яркий дневной свет ударил в глаза. На пороге стоял Данияр:
— Так. Петраш и Анастас — по приказу капитана — драить палубу. А ты… лекарь, — он вздохнул, — на камбуз, овощи чистить.