Люсинда не заплакала, не закричала, не упала в обморок. Кэт поглядывала на нее с беспокойством, но все попытки заговорить с ней Люсинда пресекала. Она не отсылала Кэт — та слишком тревожилась за нее — но не могла ни говорить, ни шевелиться. Много часов подряд Люсинда стояла у окна, выходившего на парк Доблхофф, и до боли в глазах вглядывалась в его очертания, окутанные белой дымкой. И даже когда на город спустилась ночь, она продолжала неподвижно стоять и смотреть. Снизу доносились веселые звуки рождественских гимнов.
* * *
Господин Франц очень не хотел показывать мисс Уолтер комнату Михаэля. Ну, мыслимое ли дело — благородной утонченной леди переступать порог каморки, которую занимал бывший шофер? Но Люсинда настояла на своем, и управляющий виллой, скрепя сердце, провел ее по коридору к черной лестнице. Здесь, под лестницей, виднелась низкая неприметная дверь; Люсинда оглянулась на господина Франца и Кэт.
— Вы оба можете быть свободны. Я хочу войти туда одна.
— Но, мисс Люси… Стоит ли вам…
— Вы можете быть свободны, — повторила Люсинда таким ледяным тоном, что Кэт и управляющий сразу же ретировались.
Комната Михаэля напомнила ей монашескую келью, настолько просто и аскетично она была обставлена. Узкая кровать, некрашеный стол, стул с прямой спинкой, небольшая железная печурка, рассохшийся шкаф — в нем, помимо форменной одежды, находился лишь скромный серый костюм да несколько перемен белья. На столе и стенах не было ни единого портрета или фотографии; она увидела старые потрепанные книги на немецком, вероятно, купленные у букинистов, да отдельной кипой лежали ноты. Люси перебрала их: она узнала произведения Моцарта, Баха, Генделя, Скарлатти. На самом верху лежала «Апассионата» Бетховена, которую Михаэль играл тем вечером в холле… Люсинда закрыла лицо руками, стараясь не разрыдаться. С того момента, как она узнала о смерти Михаэля, она еще не пролила ни слезинки, и вот…
Люсинда на минуту присела за стол, попытавшись представить себе, как Михаэль сидел здесь одинокими вечерами… Чем он мог заниматься? Читал, молился, просто замирал в задумчивости? Он ведь так и остался для нее закрытой книгой — а спросить не у кого. Она машинально выдвинула маленький ящик стола, не надеясь ничего там найти…
Но в ящике лежало письмо в запечатанном конверте. Люсинда подержала его в руках; у нее мелькнула было мысль вскрыть конверт, но она тут же устыдилась сама себя и отложила письмо в сторону. Она даже не стала разглядывать неразборчиво написанный адрес… В конце концов, у нее нет никакого права на личные тайны Михаэля и ее не касается, кому он писал накануне смерти. Она сегодня же прикажет Кэт отправить письмо; единственное, что она теперь может сделать для Михаэля — это позаботиться, чтобы его последняя весточка достигла адресата.