Только вот в лесу с приблизительно тысячей толкиенистов поблизости поговорить без свидетелей практически невозможно. Ну не гнать же всех в лес за хворостом из-за одного перепуганного пациента?
Темноволосый эльф, словно заранее понимая, о чем я хочу поговорить с ним, постарался сделать вид, что слишком устал для разговора… а может, и правда устал. Но отложить разговор я не могла. Потом я вспомнила, что среди эльфов много эмпатов, да и телепаты встречаются. И поняла, что эльф догадался, что его ждет, и теперь просто отчаянно тянул время.
— Лариэль, ты все понял правильно, — сказала я, поймав усталый взгляд эльфа.
Может быть, воспользоваться тем, что эльф открыл глаза было неэтично, но я постаралась вывалить на него информацию, пока он снова не сделал вид, что ничего не понимает.
— Лар! Твоя рана воспалилась и ее к сожалению нужно чистить по новой.
Вот и все, мальчишка теперь знает, что ему предстоит. Свои правила (прставить пациента в известность о предстоящей процедуре) я выполнила. Теперь пусть эльф выполняет свои "правила" и мужественно делает вид, что ему не страшно и боли он не боится.
Эльф ничего не ответил. Лежал, как статуя, оставляя за мной право решать за него? Не нравится мне такая пассивность, слишком уж она обманчива. Может, он ничего не понял? Или русским плохо владеет? Я объяснила еще раз, (мне что, сложно, что ли?) что сейчас буду делать. Лариэль односложно что-то ответил на эльфийском.
— Что он сказал? — спросила я у вновь подошедшего кимусаби, не прерывая подготовки к повторной операции. Сначала снова поставлю капельницу, раной займусь чуть позже.
Похоже, на русский эта фраза не переводится…
Эл лишь хмыкнул, но переводить не стал, лишь поднял глаза к небу, затем насмешливо что-то сказал своему другу.
Наверное, хвастался, что сам лечения не испугался.
Правда, наверняка забыл добавить, что большую часть времени был в бессознательном состоянии, а Лариэль пришёл в себя сразу.
Но в одном Эл прав — он всё же меня слушался. Или просто Николай был опытнее девчонок, которые вчера ухаживали за Лариэлем. Всё же нужно было дать более точные инструкции толкиенисткам, пояснить, что меня надо «будить ногами» не только в том случае, если эльфу станет хуже, но также если он попытается прервать лечение. Одним словом, любой косяк — вина старшего в группе, это печальная аксиома в нашей профессии. А старшая в группе на данном этапе… я.
Эгоизм, который я проявила, проспав почти сутки и оставив пациентов без присмотра, всегда наказывается, это я знаю по собственному опыту.
И вот вам, пожалуйста, у одного из пациентов все признаки нагноения раны. А нагноение раны слишком серьёзное осложнение, тут и до сепсиса недалеко.