— Суууукааааа… Клаууууд!!! — ору я из последних сил сдерживая волка. Оборотень рвется наружу, и потому полностью заполняет ошейник. Если бы я смог успокоиться, то нащупал бы эту тайную кнопку, но, блять, как это сделать, когда все железо наполнено моим кровоточащим мясом…
— Отлично потрахались тогда, это точно. Вообще я люблю, когда на двоих. А вот Амалию натянуть на два не успел как-то.
От этих слов у меня еще больше темнеет в глазах. Тьма настигает, закрывает сознание, мысли, чувства. Я совсем уже отупел от адреналина.
— Не знал, что ты вышел. Значит Ларс, отморозок, плохо отработал свои деньги, — Клауд вытягивает ноги вперед и еле шевелит рукой.
— Ты вообще меня достал, Рейтер, — вдруг говорит он громче. — Нахер ты забрал Ами? Хотел отомстить также, как я поступил с тобой? Так знаешь, что, — он вдруг подается вперед и глаза его горят нехорошим, больным блеском. — Ты отомстил мне хуже. Эта дрянь пропала с компроматом, и сумела — таки им воспользоваться. Теперь моя карьера, моя жизнь…пшик…
Он откровенничает, потому что понимает: нам осталось жить буквально несколько секунд. Выход из этого каменного мешка- подвала, завалило, и воздуха уже не хватает, чтобы связно мыслить, а он еще и убывает: ступени облизывает сильный огонь, сжирая остатки кислорода.
Из моего горла вырывается смех, похожий на карканье.
— Это сделал я. Ами…Ами… собирала компромат на тебя…Но… Она бы отправила его твоим же…волкам…И ничего не добилась бы… Я вовремя ее… выкрал…из твоего дома… Распорядился так, как нужно…
Клауд ударяет по полу ладонью. Но звук не резкий и звонкий, каким должен быть при ударе о дерево. Он глухой и мягкий. Значит, сил в нем не осталось вообще, он еле держится. И то, скорее всего, больше на силе духа…
Он запрокидывает голову наверх и начинает хохотать. Зло, истерически, глухо. А потом опускает голову и смотрит в упор на меня.
И тут вдруг я вижу, как из глубины подвала, из самого темного угла навстречу ко мне выходит Сара.
Алекс
И тут вдруг я вижу, как из глубины подвала, из самого темного угла навстречу ко мне выходит Сара. Она настолько не вписывается в окружающий меня ад, насколько это вообще возможно. Я зажмуриваю глаза, задержав дыхание, но, открыв их, точно осознаю: Сара стоит в своем тонком светлом платье и печально смотрит на меня.
— Алекс, — зовет она меня ровно и спокойно.
Я моргаю и смотрю на этот привет из настоящей жизни, не веря своему разуму.
— Алекс, — она протягивает руки в немой мольбе и я повинуюсь: выдыхаю воздух и смотрю только на нее. Глаза начинают слезиться, и дело совсем не в том, что едкий дым почти полностью покрыл подвал.