***
Прошла неделя. За эти дни мы стали ближе как никогда. Сблизились, что меня очень волновало. Мы много разговаривали на любые темы, пили чай на балконе, вместе ужинали, все, и если сразу мужчина вытягивал из меня что-то, то потом я стала сама делиться.
Толик попросил меня не выходить из дома без него, напоминая, что Лутриков больной человек с военной подготовкой и поэтому рисковать не стоило. Около дома патрулировала машина. В случае опасности, я могла позвонить Дорвонцеву или им. Каждый день охраняла разная смена, поэтому номера сотовых телефонов ежедневно менялись. Притом Толик мне постоянно звонил, спрашивал, как себя чувствую, и еще интересовался, нужно ли что купить. Самое смешное, что еще меня навещал дедушка с первого этажа, дворник. Он постоянно подходил к двери и тихо стучал, хрипло выкрикивая:
– Милка моя, ты там как?
Глупо улыбалась и перезванивала со стационарного телефона, действуя по указаниям Дорвонцева, заверяя, что все хорошо. Если не хорошо, должна была через дверь сообщить, что все нормально, чтобы он понял и позвонил Анатолию.
Спала я в спальне на хозяйской кровати, а Анатолий в зале на диване, уступив свое место мне. Его решение удивило. Очень странно, тем более после того, что у нас было, но мужчина заверил, что он настоял на том, чтобы жила у него потому, что хотел помочь, а не ради секса или чего другого. Не знаю, это было непонятно, но тут же понимала, что я бы не смогла сейчас… даже лежать рядом, или нет. Не знаю. В любом случае была вдвойне благодарна ему.
После того как вновь встретилась с Александром, его яростью, стала ощущать себя так, словно в ловушке, испытывая неопределимое желание сбежать. Трудно жить вот так взаперти. Но сейчас я хоть и взаперти, но это сделано для моего блага, чтобы спастись от больного психа.
Опухоль полностью сошла везде, и сейчас уже почти нормально наступала на ногу при ходьбе. Лицо в данный момент украшали желтые следы от ударов, чернота быстро прошла, благодаря тому, что постоянно втирала мазь. Чувствовала себя хорошо. Вопрос со съемной квартирой Дорвонцев решил.
Позавчера вечером в гости заезжали Мила и Айсберг. Они отправлялись домой. Мы поужинали и попрощались с ними. Признаться, семья Смирновых очень спешила, Милана чувствовала себя некомфортно в последние дни. Будущая мама уверенно мне заявила, что еще немного и родит сына, засмеялась, озвучивая надежду, чтобы только не в дороге. Андрей недовольно молчал, переживая за нее, но, не говоря ни слова. Думаю, как нормально родит, так и выскажет. За ним не убудет.