– Красавица моя, не надо так отчаиваться. Все будет хорошо.
Энн помотала головой:
– Нет, хорошо уже не будет. Никогда не будет. Мы наговорили друг другу такого, чего каждая из нас уже никогда не забудет.
– Не верьте этому. Обидными словами костей не поломаешь. И это сказано абсолютно точно.
– Но есть вещи, простить которые невозможно, – возразила Энн.
Эдит взяла с тумбочки поднос.
– Любое, даже самое бранное слово можно простить, – авторитетно заявила служанка.
Вернувшись домой, Сара прошла в большую комнату, которую Стин называл своей студией.
Лоренс был там. Он как раз в этот момент распаковывал недавно приобретенную им статуэтку работы молодого французского скульптора.
– Ну, Сара, как она тебе? – спросил Лоренс и нежно провел своими длинными пальцами по обнаженному телу фарфоровой женщины. – Правда, очень красивая?
Сара, видимо вспомнив что-то очень неприятное, поежилась.
– Да, красивая, – нахмурившись, ответила она. – Но выглядит очень непристойно.
– Удивительно, что ты еще не забыла, что такое стыдливость. Знаешь, это придает тебе особую пикантность, – усмехнулся Стин.
– Может быть, – ответила жена. – И тем не менее эта статуэтка очень непристойная.
– Возможно, что на ней лежит отпечаток декадентства… Но выполнена она просто блестяще. С большим воображением. Видишь ли, Поль в последнее время пристрастился к гашишу. Наверное, этим и можно объяснить прилив его вдохновения, – сказал Лоренс и, бережно поставив статуэтку на тумбу, повернулся к Саре: – Моя очаровательная женушка, сегодня ты еще красивее, чем когда-либо. Быть сердитой тебе всегда к лицу.
– Я только что страшно поругалась с мамой, – вздохнула Сара.
– Что ты говоришь! – подняв в изумлении брови, воскликнул он. – Этого просто не может быть! Не могу себе представить, чтобы Энн, эта тихая, добрая женщина…
– Сегодня она была далеко не доброй! Да и я, признаться, повела себя с ней просто жутко.
– Ну, о домашних разборках слушать довольно скучно. Так что, Сара, давай не будем о них говорить.
– А я и не собираюсь. Просто хочу сказать, что мы с ней наконец-то выяснили, кто чего стоит. Нет, я хочу поговорить с тобой совсем о другом. Я, Лоренс, намерена от тебя уйти.
У Стина на лице не дрогнул ни один мускул. Он только поднял брови и абсолютно спокойным голосом произнес:
– А тебе не кажется, что ты поступаешь глупо?
– В твоих устах этот вопрос звучит как угроза, – заметила Сара.
– О нет, никакая это не угроза – всего лишь мягкое предупреждение. А почему ты решила меня оставить? У всех моих жен были на то веские причины, но тебе-то я еще не изменил. Ты ко мне особо нежных чувств никогда не испытывала, но тем не менее я отношусь к тебе…