— Знаешь, в чем твоя проблема? — Адриан указывает ломтиком жареной картошки в зевающую Николь и тут же отправляет кусочек фри в рот, довольно причмокнув
— В чем же, — девушка кривит хорошенькое личико и нервно взлохмачивает короткие светлые волосы.
Она оглядывает разношерстную публику и останавливает взор на странном мужчине — он никак не вписывался в дешевую забегаловку. Дорогой костюм из серой шерсти, гладко выбритое волевое лицо, которое никак не гармонирует с его прической. Легкие русые кудри едва доходят ему до плеч, и создается впечатление, что это парик, потому что не бывает такой идеальной укладки на натуральной шевелюре.
— Так вот, — Адриан берет следующий ломтик картошки, — ты сама провоцируешь этого идиота.
— Еще одно слово, — девушка фыркает, — и я сильно обижусь. Что значит сама виновата? Это он мудак, Адриан.
Когда она вновь переводит взгляд на соседний столик, то холеного красавца уже нет. На грязной столешнице валяется пара купюр, и стоит нетронутая чашка кофе. Николь хмыкает, потому что вместо кофе здесь подают настоящие помои, словно ржавую водопроводную воду подкрашивают текстильным красителем.
— Я не спорю, — Адриан давит из себя улыбку, — но ты знала, что твой шеф больной на голову чудак.
— Ясно, — девушка выуживает из глубоких карманов куртки деньги и довольно эмоционально кидает их на стол, — гандон ты, Адриан.
Она встает и нервным шагом удаляется прочь под недовольные окрики друга, который так и не понял, что сказал очередную глупость. Николь ждала от Адриана хоть какой-то поддержки, все же не каждый день она увольняется с таким скандалом — шеф прислал ей зернистые фотографии своих гениталий с подписью "Как на счет повышения, Николь?" Никак, чертов ты извращенец.
Девушка оборачивается и смотрит на друга, который с удовольствием доедает ее картошку и не торопится бежать за ней, чтобы вымолить прощение за свою тупость и узколобие. Николь запахивает куртку и выходит в вечерний холод. На улице моросит, и лицо моментально покрывается мерзкой и мелкой испариной. Она трется щекой о жесткий ворот куртки и решительно шагает к своему желтому автомобилю, которого все ласково называют жучком из-за горбатой крыши и выпученных фар. Машина как яркое пятно на сумрачной грязной улочке, и Николь понимает насколько ее авто нелепо и уродливо.
— Простите, — мягкий голос застает ее врасплох.
Мысли разбегаются как кучка тараканов, и она не помнит, о чем думала секунду назад. Николь оборачивается, придерживая дверцу, и почему-то передергивает плечами. На нее бесстрастно глядят стальные глаза того незнакомца в дорогом костюме и с идеальными волосами как из рекламы шампуней.
